Но так и не успел найти ответа, провалившись в глубокий сон. С некоторых пор его перестали тревожить ночные болевые спазмы. И еще Горин уже целую неделю не ходил в аптеку за обезболивающим. А снились ему последнее время листки, исписанные показаниями, очень натуральные ожившие лица с фотографий и описи вещественных доказательств…
Информационно-поисковой системой отдела Левченко по совместительству заведовал его заместитель — капитан Сизов, инженер-программист по образованию. По наблюдениям Горина, вся информационная поддержка капитана сводилась к тому, что в перерывах между оперативными выездами он раздевал на экране своего монитора электронных девиц, ловко обыгрывая их в покер. Артем наметил серьезно задействовать в своем расследовании базу данных и все время доставал Сизова разнообразными техническими вопросами. Капитану приходилось при этом отрываться от любимого занятия, он делал недовольное лицо и каждый раз пытался отослать Горина к изучению технической документации. Он даже достал из ящика стола и подарил Артему потрепанную книжку «Компьютер для „чайников“. Но времени обижаться у Горина не было.
— Константин, — обратился он к Сизову с очередной просьбой.
— Угу, — пробурчал Сизов, щелкая «мышкой» по картам на экране.
— Я так понял, что в вашей базе есть возможность хранить оцифрованные фотографии.
— Возможность есть, местов на диске нема, — откликнулся капитан.
— Надо хотя бы по делу Трофейщика для каждого введенного в базу досье фотографии отсканировать. Очень неудобно прыгать от компьютера и подолгу рыться в коробках.
— Ничего себе «хотя бы»! — покачал головой Сизов. — Да эти фотки даже в самом сжатом формате все место займут…
— Можно лишнее что-нибудь стереть, — предложил Артем.
— А лишнего мы не держим, — Сизов недовольно покосился на него. — И заниматься этим мне некогда. Ты вообще кто такой? Копайся себе в бумажках…
— Послушай, Костя, — Горин присел на край его стола. — Сделай это ради общего дела, мне это очень поможет. Эдуардович может предложить тебе это и сам, но я не люблю давить на кого-то через чужую голову. Пока ты разглядываешь нарисованные на экране сиськи, Трофейщик в это время готовится отрезать их кому-нибудь, причем наяву. Я на тебя рассчитываю. — Артем хлопнул залившегося краской Сизова по спине. — А я пока буду довносить в базу отсутствующие там документы, которые вы в свое время, наверное, из экономии места, посчитали не такими уж важными.
Занимаясь кропотливым заполнением экранных форм, Горин убивал двух зайцев. Во-первых, в полной мере отражал в электронной базе содержимое пухлых бумажных папок, что впоследствии несказанно облегчило бы поиск, анализ и структурирование информации. И, во-вторых, параллельно детально вникал во все, так как приходилось внимательно вчитываться в каждую даже самую незначительную справку.
На это ушла ещё неделя. Горин приходил домой за полночь, наспех ужинал и засыпал, слыша в своей голове стук клавиш и видя перед глазами мигающий курсор.
К тому времени, как недостающая информация была занесена, Константин Сизов завершил сканирование фотографий. Горин, чтобы прийти в себя, попросил у Левченко день отдыха.
Отгул Артем намеревался использовать, предоставив максимальный отдых мозгам, или хотя бы, как минимум, проспав до обеда. Но сонная безмятежность покинула его около восьми часов утра, и любые попытки снова забыться вызывали в мозгу лишь череду тяжеловесных вымученных видений. В конце концов Горин прекратил издеваться над собственным организмом, встал, включил телевизор и начал жарить яичницу с колбасой. После сытного завтрака он сделал еще одну попытку склонить себя ко сну, но это так и не удалось. Не помогло даже ни чтение первой попавшейся под руку книги, ни попытка просмотра идущего по телевизору сериала с «кончитами и хуанами».
Горин собрался и вышел на улицу, тем более что погода оказалась на редкость чудесной. Какое-то время он бесцельно шел по улице, заходя во встречающиеся по пути магазинчики. При этом он внимательно изучал людей. Ему не очень нравились те перемены, что он сейчас отмечал в поведении горожан. Все очень сильно изменилось с тех пор, как он уехал по «турпутевке» в Каир. По возвращении у него не хватало времени задержаться и разглядеть эти перемены, удалось это лишь сейчас…
Лица, окружающие его, были почти все хмурыми и напряженными. Наверное, такие лица бывают во время войны у людей, которые все время ожидают воздушной тревоги, чтобы укрыться в бомбоубежище. При встрече они внимательно заглядывали друг другу в глаза; выходя из помещения на улицу, сразу загнанно озирались по сторонам; в общественных местах редко звучала человеческая речь, а тем более смех; во взглядах продавцов магазинов читалось паническое ожидание конца рабочего дня, когда придется пробираться домой по опустевшим улицам. Если незнакомым людям приходилось общаться, то по большей части это была словесная перебранка без стеснения в выражениях. И, наконец, с наступлением сумерек город вымирал. Это было временем затишья, когда еще оставшиеся нормальные люди укрывались за дверями своих квартир, а всевозможное отродье только готовилось к своему ночному чумному пиру.
Горин катался между станциями метро, пока вагоны не опустели. Это говорило о том, что близился вечер. Артем дождался своей станции и тоже вышел. Еще было довольно светло, но прохожие уже попадались совсем редко, впрочем, как и проезжающие автомобили и открытые магазины. Город превратился в инвалида, которому навязали жесткий режим жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170