– …но это только поначалу. Знаешь, я ведь в любой момент могу выйти отсюда, пойти посидеть в кабачок в тауне. И ты, если со мной, тоже сможешь.
«Вот и возможность побега, – уныло подумал Майкл. – Будь я проклят, если вылезу на волю через жопу!»
– Не верю я что-то… – обронил презрительно. – Кто ты такой, чтоб администрация перед тобой плясала?
– А разве ты не видел, что она пляшет? Я специально, чтобы ты заметил, старался… – Киска надул губки. – За день до того, как этот мерзавец, бывший бригадир, сдох, два письма пришло. Мне лично и в администрацию. От сына самого. Ну, ты ведь понимаешь, о ком я? Жаль, что тот красавчик раньше не догадался положиться на меня, я столько времени вынужден был терпеть этих мужланов… Майк, ну почему ты ни разу ко мне не приблизился?! – он с томным видом шагнул к Майклу, тот отшатнулся. – Вот ты как… Ничего. В этом письме администрации приказано делать так, как я скажу. А мне лично поручено тебя устранить. Но я не могу перешагнуть через свою любовь к тебе. Да и что изменится в мире, если ты не умрешь, а навсегда останешься здесь? Мы вместе будем жить тут, в колонии, нам построят домик… Если ты попробуешь понять, как велика моя любовь к тебе…
Майкл не выдержал. Распахнул дверь и шагнул в коридор. В спину донесся сначала разочарованный вздох, потом оклик, потом – ругань и угрозы. «Придется все-таки помочь пиплу от него избавиться», – подумал Майкл.
Себастьян так и караулил возле профессора. Майкл улучил момент, будто случайно оказался возле Тощего Гарри, шепнул:
– Согласен.
– Сегодня уже не выйдет, – не оборачиваясь, буркнул себе под нос Гарри. – Там вертухаи с Филом возятся. Завтра.
– Заметано.
…До самой прогулки Майкл жил в ожидании подлости со стороны Киски. Надо же, как все повернулось! Какое продуманное унижение: подослать к нему киллера-педераста, которого месяц подряд драла вся колония… Гэйб не глуп, понимает, что убийца из Киски никакой. Он на другое рассчитывал: что Майкл испугается и подставит попку. Зачем ему это? Зачем, когда он и так загнал Майкла на пожизненную каторгу?
А может, положение Гэйба не такое уж устойчивое и он боится, как бы отец не узнал правду? Тогда он мог просчитать конструкцию посложней. Рыбка пристает, Майкл отказывается, и педераст с обиды действительно его убивает.
Майкл отдавал себе отчет, что оскорбил рыбку. И вряд ли тот не попытается сквитаться. Убить у него кишка тонка, на это Гэйб пусть не надеется, но гадостей педераст может сделать предостаточно.
Однако ничего не происходило, и Майкл постепенно расслабился. Профессор знал, что вечером его будут вскрывать, как консервную банку, и соглашался молча терпеть любые муки.
– Мне так худо, Майк, что я и боли-то толком не почувствую, – шептал он. – Не волнуйся. Это доли секунды, а потом мне станет легче.
Временами он впадал в полубредовое состояние, и Майкл думал: хорошо бы он был в таком состоянии, когда Себастьян начнет его резать. Помутненное сознание не просигналит о боли, профессор ничего не ощутит.
Себастьян тоже волновался. Велел Майклу загодя приготовить мокрые тряпки. С тканью в колонии дела обстояли туго, Майкл оторвал две полосы от своей и профессорской простыни, а в сортире ухитрился намочить их в относительно чистой воде. Он даже сумел кое-как помыть профессору шею, правда, тот дергался от боли и шипел всякий раз, едва Майкл задевал гнойник.
Как рядом оказался Роберт, Майкл не заметил. Только услышал шепот:
– Держи.
И тут же в руку ткнулось что-то твердое, завернутое в огрызок носового платка. От тряпки исходил слабый запах алкоголя. Майкл с благодарностью посмотрел в спину Роберту: ухитрился раздобыть каплю спирта для дезинфекции. Мало, но лучше, чем ничего.
Себастьян за это время подбил Тощего Гарри и еще двоих парней постоять на стреме. Забились в угол, профессора усадили на землю и прислонили спиной к стене. Себастьян долго разгребал бороду, разглаживал жесткие волосы, едва не вылизал их. Потом тщательно растер Робертовым платком.
– Ты что? – спросил Майкл, заподозрив неладное.
– Нет-нет, все в порядке.
И продолжал наглаживать. Майклу уже тошно было глядеть на малиновую, туго натянутую кожу, профессор тоже начал нервничать.
– Майк, – спохватился он. – Погоди. Я… кажется, я вижу ангелов. Да-да, это ангелы! – он смотрел в небо. – Майк, они за мной.
– Проф, заткнитесь. Все будет в порядке.
– Майк, я действительно их вижу! – профессор почти плакал.
– Я боюсь, – внезапно признался Себастьян.
– Чего?!
– Крови, – выдохнул маньяк-каннибал.
– Ты же фельдшер!
– Ну и что?
– И женщин ты убивал, а потом разделывал!
– Я никого не убивал, – прошептал Себастьян. – Я… Майк, знаешь, тут ужасно скучно… Я, правда, никогда не женюсь, но я не убивал. Я вообще всегда сознание терял, когда кровь видел, мне даже перевязку не доверяли.
Майкл выругался. Вот ведь сподобился позвать в помощнички!
– Лучше б ты был натуральным каннибалом, – сказал он. – Я б тебя зауважал. Ладно, как резать?
Себастьян, запинаясь и путаясь, принялся объяснять. Майкл поудобней ухватил заточку, заставил себя Дышать ровно и медленно..
– Ты, главное, глубоко не лезь, – напутствовал его Себастьян. – Там артерия рядом. По самому верху, только чтоб гной вытек. Давай, а я его подержу.
Сосчитав до трех, Майкл наклонился. Пациент не обращал внимания на горе хирургов, его вниманием завладели маленькие создания с белыми крыльями, роившиеся над головами. Руки у Майкла подрагивали, но он напомнил себе: профессора надо спасти. Пусть даже ценой неумелого хирургического вмешательства. Если это сделать, проф выживет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113