Ну, и смерть у него такая была, что… А прорицатель был — куда там дельфийцам!
Вот только убийцу не увидел, подумал Илья. Как и Вещий Олег змею проморгал. Хотя насчет Вещего — исторического, а не того, которого они всей Службой отлавливали, — еще бабушка надвое сказала. Как и в случае Скилдина, осталось неизвестным: то ли это прощание с конем разновидностью суицида было, ведь его ж предупреждали, то ли помереть ему попросту помогли, потому что — ну какая змеюка сумеет “уклюнуть” в ногу, на которую надет добротный сапог производства десятого века?! А вот стрела — запросто. Нельзя сказать с уверенностью, погиб ли он вообще. Нет, он, конечно, умер, только вот когда? Вещий Олег был “рутом” высшей ступени, чего ему стоило вместо себя к коню отражение послать? А то и инсценировать свою смерть, а самому в какую-нибудь Моравию смыться…
И тут, едва Илья вспомнил про Моравию, в голове что-то щелкнуло. Оглянулся. На тумбочке по русскому обычаю стояла небольшая триграфия, перед ней — хрустальная рюмка с водкой, накрытая горбушкой ароматного черного хлеба. Между прочим, в Сети не было ни одной — ни одной! — триграфии героя.
— А ну-ка… — сказал Илья и принялся осторожно пробираться за спинами.
Взял в руки триграфию. На ней был изображен рослый блондин арийского типа, подпиравший стенку у входа в первый корпус Академии. На обороте надпись: “Я тоже здесь учился! 03.02.2067” Ровно за месяц до смерти.
— Значит, это Олег Скилдин… — протянул Илья, глядя на триграфию.
Илья понял, кто убил Олега Скилдина. Наверное, смог бы даже сказать, по какой причине. Понял также, кто в земной Службе работал на Стрельцова — а кто-то должен был работать. Тут же Илья отметил, что со стороны Стрельцова было верхом неосторожности выписывать блокатора напрямую, не через Московье. Напрасно он себя так выдал.
Командировка на Венеру… Илья еще в Мораве заподозрил, что его вытащили с Земли под надуманным предлогом, потому что не было ни одной веской причины оставлять его клиента в живых. А убить его мог любой из “рутовой команды”. Значит, антикорректор был ни при чем.
Теперь он понимал, что ему попросту устроили смотрины. Стрельцов испытал его в деле. Причем делом был не антикорректор, нет. Делом была венерианская суша. Хотя Илья вполне допускал, что Стрельцов мог вынашивать планы и позначительней.
Он незаметно оделся и выскользнул из офиса. Пить за упокой души Скилдина его больше не тянуло.

* * *
04 апреля 2084 года, вторник
Селенград
С Олиной творческой работой по инфосетям была целая история. Оля сначала обрадовалась, что ей “настоящее” задание выдали, а потом задумалась.
Проект сопряженного с компьютером устройства. Оля подозревала, что вся система в целом — чей-то диплом, но точно не Моравлина. От нее требовалось сделать одну из плат. Схема есть, надо разработать физический эскиз для однослойной заливки и по этому эскизу отштамповать плату.
Оля просидела три дня за изучением “Стандартов”, потом загнала все исходные данные в САПР. Дохлый номер. Машина задала столько вопросов, причем смысл двух третей из них Оля просто не поняла, что ей стало жутковато. Позвонила Илье. Он размышлял очень недолго:
— Тащи проект.
Ему хватило одного взгляда, чтобы сделать вывод:
— Тут схема неправильная. Питание-то откуда берется?
Иосыч очень странно на нее посмотрел, когда она указала на ошибку. Но проект перерисовал. Оля заподозрила, что он специально выдал ей задание с недостающими данными, физик в прошлом году на летней сессии точно так же прикололся.
Второй раз беспокоить Илью не стала, попросила Димку Карпатова. Он взял проект домой на вечер, на следующий день принес эскиз. И угораздило же его передавать стиподиск с результатом на теормехе! Добровольская передачку перехватила. Отдавать отказалась наотрез. Димка сказал, что копии не сохранилось, и Оля не стала его просить сделать эскиз еще раз. К тому же она представила, как будет делать все остальное, и поняла, что это безнадежно. Опять позвонила Илье, как палочке-выручалочке. Он перечислил ей материалы для штамповки, Оля обещала принести дня через три.
Все необходимое обнаружилось среди мусора в лаборантской у физика. Интересно, что в инвентарном журнале не числилось. Наверное, предыдущий лаборант натаскал, сообразила Оля и без зазрения совести неучтенку присвоила.
— Где ты это раздобыла? — спросил Илья, явно не ожидавший от Оли такой прыти по части снабжения.
Они стояли на лестничной клетке под дверью его квартиры. Оля в новеньком плаще, он — в спортивном костюме и шлепанцах на босу ногу. Заходить внутрь Оля отказалась.
— В лаборантской.
— А там больше ничего не осталось?
— Осталось. Я не знала, сколько чего нужно, потому взяла примерно четверть из имеющегося.
Илья приподнял брови. Пояснил:
— Того, что ты принесла, на пару таких проектов, полных проектов, а не одной платочки, с лихвой хватит. Не жалко?
— А что я-то с этим барахлом делать буду?
— Тоже правильно. Держи.
Он протянул ей уже готовую плату, упакованную в защитную пленку. Оля осторожно ухватила за краешек, Илья не отпускал. Она потянула сильней, тогда он как-то чересчур решительно шагнул к ней. Оля попятилась, чувствуя, как обрывается сердце. Еще немного, и отступать ей станет некуда, в полуметре позади — стена.
Взгляд у него стал отчаянным. Оля прекрасно поняла, что сейчас произойдет. Понимание это произвело тот же эффект, какой производит взгляд удава на кролика: она прекратила внутреннее сопротивление неизбежному, хотя от паники шевелились волосы на затылке. Сделала последний шаг, прислонилась к стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163