Вообще, непрошенных гостей там не любят, и отношение соответствующее. Случайных людей на островах не бывает. Хотя вам то повезло. У нашего сеньора есть там кое-что, небольшой гешефт и способ сообщения с островами существует. Главное здесь — не хлюздить. Смотрите.
Матфей показал рукой на хлипкую конструкцию из полупрозрачных реек, прикрепленных к такой же неубедительной на вид колбе.
— Вот тут и тут — крепится моряк, или два. Мордой постоянно в воде, да и вообще — плыть придется в основном, под водой. Плавучесть этой катавасии близка к нулю. Колба — это на самом деле одноразовый биодвигатель, пропульсионный. Рвет до трёх-четырёх узлов, и никакого шума, но так, что голову не разогнуть — точно как в машине у господина Мота. Управления курсом нет, можно только рукой вот здесь пережать — и скорость сбросится. Управлять можно, наклоняя плавунец движением тела в бок, как на мотоцикле, хотя делать этого не придется — покажите, на какой конкретно остров вам надо?
Матфей разложил перед Игорем карту Архипелага.
— Вот этот, остров Зеленый Мираж.
— Я сейчас заложу программу в колбу, и она вас точно к острову доставит, по маркерам. Но поплавать придется — метров за двести до берега все остановится, колба щупальца подберет, и затонет. Потом ее кто надо выловит. Ну, на берегу засветка будет — не промахнетесь. Железа много с собой?
Оба показали свое имущество. У Игоря еще оказался игольник, отобранный у охранника.
— Эту штуку лучше оставить — локатор может за нее легко зацепиться. К тому же мне этот пистолет чем-то знаком…
— Это мы у охранника в «Моно» отобрали, за плохое поведение. Забирай. Когда отдашь — передай ему, чтобы вел себя хорошо, во избежание.
Бич-бой сбавил обороты, принимая из рук Сергеева игломет, и уже не столь бойко продолжил:
— Ладно. Сейчас до сумерек остается два часа. Как только стемнеет, отправляетесь. До рассвета прибудете на место. С вас семь тысяч рандов. Только наличными.
Когда-то пухлая пачка банкнот после всех выплат превратилась в тоненькую хлипкую стопку, чуть толще носового платка. Игорь поморщился, но в свете того, что платить за что-либо в ближайшем будущем не предстояло, настроение его улучшилось — даже принимая во внимание такой аргумент, как перспектива оплаты только собственных похорон.
Заходившее солнце гигантским ярко-коричневым колесом катилось за горизонт. В том районе, где стоял ангар, яхты и катера встречались в считанных экземплярах. Матфей это объяснил сложной лоцией и добавил, что в этом-то и есть смысл нахождения ангара именно здесь. Наконец, буксир вывел плавунца на поверхность воды, и ажурная конструкция почти полностью погрузилась в нее. Игорь и Василий, тщательно упаковавшие все свое скудное снаряжение в непромокаемые мешки, розданные Матфеем, и привязавшие их за спины, опустились в воду и подплыли к местам крепления, где подцепили свои ремни через карабин. После этого оба надели маски и подключили их к патрубку воздухозабора — эластичному шноркелю, оборудованному невозвратным клапаном. Просунув руки и ноги в специальные отверстия в конструкции, они теперь были надежно связаны с телом плавунца и не соскочили бы с него случайно, в любом случае. Матфей поднял створку ангара, открыв дорогу в океан, шприцом впрыснул что-то в колбу двигателя, и тот стал сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее сокращаться, прогоняя через себя потоки воды. Вся система начала набирать скорость, устремляясь в открытое море.
Сергеев и Коробков уже не видели, как Матфей несколько раз на прощание взмахнул рукой удаляющемуся плавунцу, оставлявшему слегка заметный бурун на поверхности воды, а потом, отвернувшись, быстро перекрестился.
***
Тело, уже много часов находившееся в неизменной позе, совершенно потеряло чувствительность. В голове сидела только одна мысль — когда же это закончится, сколько еще плыть. Чудовищный встречный напор воды, создаваемый движением плавунца, навел, казалось, идеальный вечный пробор волос на голове и руках. Несмотря на невозвратный клапан, соленая водичка понемногу проникала в воздухозаборник, и на губах уже который час ощущался противный привкус. По началу казавшаяся теплой, вода превратилась в холодный, абсолютно черный поток, омывавший «диверсантов» с ног до головы. Переохлаждение было не за горами. И никакой возможности понять, висит еще за спиной Василий или его уже давно смыло с плавунца.
«Держаться, еще немного», — Игорь повторял это снова и снова.
Вдруг что-то неуловимо изменилось. Давление воды стало ослабевать. Это означало, что биодвигатель сбрасывал скорость. Через несколько минут скорость упала до такой отметки, что Сергеев смог поднять и повернуть голову назад, где встретился взглядом с совершенно ошалелыми глазами Коробкова. Тот уже ничего не соображал. Плавунец совсем остановился и неожиданно, освобождая руки и ноги пассажиров, втянул в себя все переплетение отростков. Оба еле успели отключиться от шноркеля — за несколько секунд плотный кокон ушел под воду.
Игорь энергично поводил руками и ногами, не выпуская из виду Василия — тот бревном всплыл животом к верху, стараясь не шевелиться. Берег, как и обещал Матфей, находился буквально рядом. Отчетливо виднелись контуры огромного особняка, стоявшего близко к воде, и корпуса катеров и небольшой яхты, пришвартованных к стационарному причалу, переходившему в дорожку, которая вела к особняку.
— Ну ты, тюлень, хватит отдыхать, поплыли, пока нас не накрыли.
Игорь энергично ткнул под ребра Коробкова, схватил его за ворот рубашки, и потянул к берегу, подгребая ногами и помогая себе одной рукой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127