— Две машины, специально оборудованные для подобных заданий, в настоящий момент облетают район оврагов, — ответил Култер. — Джумблы действительно напали на несколько стоящих в стороне ферм, но не более того. Они никого не убили, только забрали продукты и одежду. Патрульная машина, которую вы встретили по пути в город, уже там побывала. — Полицейский снова повернулся к Джеффу: — А теперь извини, молодой человек, мне нужно записать кое-какие имена и факты. 2 Джефф лежал, прижавшись к краю скалы. Когда он вглядывался вниз в предрассветные сумерки, окутавшие овраги, видна была только его голова. Он, конечно, сомневался, что джумблы остались в этих краях, но тем не менее собирался соблюдать осторожность и понапрасну не высовываться.События вчерашнего дня остались у него в памяти как сплошное черное пятно — неожиданное потрясение, когда он узнал о смерти отца, разговор с полицейскими, простые похороны на песчаном кладбище, расположенном к югу от Кули-Хед, переезд матери к его замужней сестре…Джефф ненавидел себя за то, что солгал матери, пообещав ей не ходить в овраги, но считал, что другого выхода у него нет. Некоторое время он лежал и с беспокойством думал о ней. Полицейские пообещали прислать доктора, который ее осмотрит, но Джефф не очень верил в то, что они сдержат слово. Теоретически правительство Внутриземелья открывало в Колонии пункты первой помощи (так же, как и в самом Внутриземелье, будто бы там в них имелась какая-то необходимость), однако теория частенько расходилась с практикой. В особенности в последнее время, когда на территории Колонии постоянно случались всяческие неприятности.Взять, к примеру, джумблов, которые покидают свои насиженные места на юге и нападают на поселения, находящиеся в непосредственной близости от Барьера. Кроме того, Джеффу совсем не хотелось принимать помощь Внутриземелья, как, впрочем, и своих соседей. Им с отцом всегда удавалось самим платить за лекарства для матери, хотя получить настоящие деньги в Колонии далеко не просто.Джефф прижался щекой к шершавому камню и принялся вглядываться в северный горизонт. Отсюда он отлично видел поросшие деревьями овраги, а за ними багряное сияние, заливавшее вершину Барьера. На сотни миль к востоку и западу раскинулись поля, такие же, как и те, что окружали Кули-Хед, — пропеченная солнцем сухая земля.На здешнем песке не приживаются земные растения; впрочем, местные тоже не особенно стремятся тут поселиться, если не считать, конечно, серо-коричневой травы, жалкие кустики которой тут и там виднеются среди оврагов. Однако всего в нескольких сотнях ярдов к северу от Барьера — во Внутриземелье — начинаются поля зерновых, иные из них остаются зелеными даже в жаркое время года, как сейчас, ведь за ними ухаживают автоматические поливальные машины.Можно прислониться к Барьеру и увидеть, как гравицистерны медленно скользят над покрытыми роскошной яркой зеленью полями. Невидимое и непроницаемое силовое поле не причинит тебе никакого вреда, даже если ты налетишь на него со всего размаха. Иногда удается заметить машину, управляемую человеком, — такие обычно контролируют работу автоматов, а порой водители, заметив мальчишку-колониста, стоящего у Барьера, машут ему рукой.Сколько раз ты мечтал о том, что станешь гражданином Внутриземелья, и пытался найти ответ на мучивший тебя вопрос — какие страшные преступления совершили твои предки, если их сослали в Колонию? Тебе никто не мешал представить себе космический корабль с людьми на борту, сделавший здесь остановку во время своего бесконечного странствия по звездам… и другие миры, если они вообще есть, на которых корабль побывал с тех пор… А еще ты много думал о том, какая она — Земля, планета, где все началось, где появилось на свет человечество. Конечно, существовало множество старых книг, но в них содержалось лишь туманное и совершенно непонятное представление о планете Земля…Впрочем, мальчишка из Колонии не имел никакого права простаивать часами возле Барьера и размышлять о прошлом или будущем — здесь нужно было много работать, чтобы не умереть от голода. Конечно, ты мог гордиться тем, что сам себя содержишь и используешь собственную голову и руки для того, чтобы прокормить семью.Джефф почувствовал укол совести от того, что вот он лежит тут и тратит время попусту — чего никак не может себе позволить, — и снова обратил все свое внимание на овраги.Уже рассвело, и юноша различал широкую полосу леса однолистов, тянувшегося по восточному краю оврагов. Он видел низкие кустарники, растущие тут и там среди чахлой травы. Узкое ущелье — змеящаяся линия тени между полем и лесом — через несколько миль превращается в реку Кули в том месте, где в нее вливаются воды реки Кейн.Горы на востоке, около тысячи футов практически вертикальных скал, возникших во времена, когда влажность была значительно выше, все еще окутывала ночная тьма, но Джефф разглядел лощины, прорезавшие их, точно острым ножом. Теперь даже зимой в лощинах не найдешь воды.Овраги находились примерно в трех четвертях мили отсюда, а еще Джефф слышал о том, что дальше на север когда-то было древнее море.Он снова подумал о Земле с ее многочисленными континентами — так говорилось в книгах. На Люцерне один-единственный континент, длиной в четыре тысячи миль и шириной около трех тысяч миль, по форме отдаленно напоминающий овал. Всего несколько небольших островов и океан, по-прежнему бесконечный, несмотря на то что с годами он лишился части своей воды.Естественно, сезоны дождей, благодаря которым и родились нынешние, поросшие лесами овраги, давно остались в прошлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67