Временами останавливаюсь у топчана и смотрю на спящую Лену. Она доверилась мне. А имею ли я право так рисковать? Хорошо, если только собой, но ведь я и ей рискую тоже.
Но чем дальше я размышляю, тем твёрже прихожу к выводу, что все пути, кроме избранного, ведут к неминуемому проигрышу. А здесь есть шанс. Пусть самый призрачный, но он есть только на этом пути. Других вариантов просто нет. Главное, действовать завтра твёрдо и решительно. Так, чтобы самому в решающий момент не заколебаться и не отступить. Бросаю взгляд на Лену. А как она всё это воспримет? Пусть она сказала, что полностью доверяет мне. Но до такой степени!
Глава IV
Исхитрись-ка мне добыть
То-Чаво-Не может быть!
Запиши себе названье,
Чтобы в спешке не забыть!
Л.Филатов
Утром Лена, проснувшись, спрашивает меня:
— Ну, ты принял решение?
Я вновь отвечаю ей строчками Высоцкого:
— Там чужие слова, там дурная молва, там ненужные встречи случаются. Там сгорела, пожухла трава, и следы не читаются, в темноте.
Лена с сомнением смотрит на меня. Похоже, что она не поняла. Пытаюсь пояснить по-другому:
— Если хода нет, а ходить надо, с какой масти надо идти?
Взгляд моей подруги не становится более осмысленным. Поднимаю палец и назидательно декламирую:
— И всегда ходи с бубей, если хода нету!
Лена начинает понимать. Её лицо меняет выражение с недоумевающего на озабоченное:
— Андрюша, неужели всё так безнадёжно?
— Надежда умирает последней, Леночка. А мы с тобой пока ещё дрыгаем ногами и шевелим мозгами. В данный момент надо настраиваться. Это, как поётся, будет последний и решительный бой. От тебя потребуется только одно: верить мне, ничему не удивляться и не мешать. Да, и ещё одно: быть готовой к самому худшему.
Лена с сомнением качает головой и хочет возразить, но я останавливаю её:
— Всё, дискуссия и обсуждение планов закончены. До выхода на сцену главного действующего лица остались считанные минуты.
Пока я договариваю последние слова, камера озаряется золотистым светом. В стене появляется проём, и на пороге появляется Меф:
— Прошу на чашку кофе.
Лена смотрит настороженно, но я ободряюще улыбаюсь ей и шагаю в проём. Лена вздыхает и устремляется к проходу как в омут. Но на ходу она резко останавливается и возвращается к топчану. Там она натягивает сапожки и надевает камзол. Прихорашиваясь на ходу, Лена догоняет нас. Женщина всегда остаётся женщиной. А уж моя Ленка, тем более.
Кофе уже готов. Меф разливает его по чашкам и приглашает нас к столику. Лена ошеломлённо оглядывается и тихо балдеет. Я коротко объясняю ей, где мы находимся… Она кивает и подходит к окну.
— Андрей! Глянь-ка! — зовёт она меня.
Подхожу к окну. Вдалеке скачут всадники, человек двадцать. Они в красных плащах, которые на солнце отблёскивают золотом. Золотые мушкетеры! Но Лена смотрит и протягивает руку в другую сторону. Через небольшую речку по мосту, по направлению к замку, движутся четыре пушки.
— Я знаю об этом, — спокойно говорит Меф, который стоит сзади нас.
— Но ты не знаешь главного, — резко поворачивается к нему Лена, — Если до двух часов пополудни я не выйду из замка, эти пушки откроют огонь, а мушкетеры пойдут на приступ. Они огнём выжгут твоё змеиное гнездо!
Меф молчит и только улыбается. От его улыбки мне становится не по себе, и я говорю Лене:
— Так. Значит, последний довод королей? Почему ты вчера об этом не сказала? Держала до самого последнего момента, про запас?
— Во-первых, я говорила, что должны подойти артиллерийские батареи, ты просто не обратил на это внимания. Во-вторых, сейчас ещё не последний момент. У нашего хозяина в запасе ещё целых шесть часов. Пусть подумает хорошенько.
— Лена, я прекрасно помню, что ты говорила про артиллерию. Но я не помню, чтобы ты говорила о том, что начало штурма связано с тем: выйдешь ты из замка в определённое время или нет.
— Какая разница! Вот, сейчас сказала. Ну, что, будете отражать штурм или сразу выбросите белый флаг? — ехидно спрашивает она Мефа.
Но Меф олицетворяет собой олимпийское спокойствие:
— И не подумаю. Обрати внимание на толщину стен. Даже если мушкетеры притащат сюда кулеврины, стены устоят. Чтобы их разрушить, нужны шестидюймовые гаубицы-пушки или калибром поменьше, но с кумулятивными снарядами. А полевые орудия стенам замка не страшны.
— Да мушкетерам и не надо разрушать стены. Им достаточно разбить ворота, и замок будет в их руках. Неужели твои наёмники и монахи смогут противостоять лучшим воинам Европы? Ха!
— Пусть берут. Ты думаешь, мне жалко тех наёмников, которые лягут перед воротами? Нисколько. Они набраны из всякого уголовного и полууголовного сброда. По многим из них верёвка плачет. Так что смерть от клинка или пули мушкетера для них как отпущение грехов. То, что мушкетеры возьмут замок, в этом я не сомневаюсь. Пусть даже ценой больших потерь, этого, увы, при штурме не избежать. Но сюда, в донжон, они не войдут. И вы знаете, почему. Едва только первый мушкетер проникнет за стены замка, я включу генераторы поля на полную мощность. Так что даже если их усилят ещё десятком ваших товарищей, они не достигнут желаемого результата.
Лена не сдаётся и вызывающе смотрит на Мефа. А я задумываюсь. Конечно, затея со штурмом смелая, как раз в стиле Андрея (да я и сам пришел бы к такому же решению), и при других обстоятельствах она непременно увенчалась бы успехом. Но сейчас она обречена на провал. Меф, безусловно, прав. Мало того, что мушкетеры понесут бессмысленные потери. Андрей с Генрихом, если он уже здесь, рискуют попасть в лапы Мефа. И они ничего не знают о том, что им угрожает, разведчица-то ведь не вернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155