Я задавала себе вопрос: «А я так смогу?» И не находила на него ответа. Ответ пришел сам собой, когда мы с Магистром, цепенея от ужаса и обливаясь холодным потом, наблюдали, как ребята закрывали межфазовый переход, разрушая неведомым оружием пространственно-временной континуум. Когда всё кончилось, Магистр налил себе полстакана водки, выпил её залпом, как воду, и только потом прохрипел: «Знаешь, Кэт, в десять раз легче проделывать такие трюки самому, чем сидеть вот так, наблюдать и быть не в состоянии чем-либо помочь. Я от такой работы или чокнусь, или сопьюсь. Видит Время!»
И тогда я заявила о своём решении, прошла все тесты и была признана годной. После долгих мытарств я получила квалификацию. Но стала ли я хроноагентом? Называться и быть — разные вещи. Да, я умею делать всё, что положено уметь хроноагенту третьего класса. Но уметь и мочь — вещи тоже разные. На полигоне я лихо расстреливала из штурмовика макет автоколонны. Спасибо Андрюше, научил. Но смогу ли я так же лихо, не дрогнув при этом и не промазав, расстрелять реальную колонну? Да ещё если при этом по мне будут бить зенитные орудия и пулемёты, а сверху атаковать истребители?
Года четыре назад я была на одном сугубо научном семинаре. В кулуарах зашел разговор о хроноагентах вообще и об их работе в частности. Тогда один Хронофизик высказал интересную мысль.
— Уроженец Монастыря, работающий хроноагентом — это нонсенс. Такое возможно только при условии: один на десять тысяч. Посудите сами. Мы живём в комфортабельной, чистенькой и безопасненькой Фазе Стоуна. Мы видим Реальные Фазы только на экранах мониторов. Жизнь этих Фаз и события в них мы оцениваем своей меркой, со своей колокольни. А ведь хроноагенту надо там действовать. И не просто действовать, а жить той жизнью. Иначе его в два счета разоблачат. Ну, кто из вас сможет прожить без водопровода, без искусственного освещения и без отопления. Я уж не говорю о том, что вместо санузла придётся пользоваться сточной канавой, при любой погоде. Заметьте, я говорю только о простейших бытовых трудностях и ни словом не касаюсь отношений между людьми. А эта проблема на два, даже на три порядка сложнее. Вы скажете, что курс МПП в состоянии сделать человека способным существовать и работать в любых условиях. А я скажу: ерунда! Чего не дано, то не пришьешь! Каждый год тысячи пятнадцатилетних подают заявления в Комиссию Совета Магов. Все они хотят стать хроноагентами. Сколько остаётся после простого тестирования Матрицы на профпригодность? А дальше, отсев ещё больше. К программе подготовки допускается не более пятнадцати-двадцати в год, одолевают её не более десятка, курс МПП отсеивает ещё пять-семь. Сколько остаётся? А кого мы знаем из широко известных хроноагентов, которые родились в Монастыре? А? Что-то я имён не слышу. Правильно. Отсев в Секторе Внедрения и Воздействия невелик. Но этот отсев почти на девяносто процентов состоит именно из уроженцев Монастыря. Все сколь-нибудь заметные хроноагенты — выходцы из Реальных Фаз. Я уж не говорю о легендарных личностях. Почему так? Вроде бы мы много знаем, много умеем, сами кандидатов в хроноагенты учим, а поди ж ты! Чего-то в нас не хватает того, что есть в них. А знаете, чего? В нескольких Фазах, в Германии жил такой человек, Гёте. Гениальная личность! Он сказал так: «Лишь тот, кем бой за жизнь изведан, жизнь и свободу заслужил!» По-моему, лучше не скажешь. Вот и давайте жить по Евангелию. Хроноагенту — хроноагентово, аналитику — аналитиково, хронофизику — хронофизиково.
Мне тогда почему-то очень живо вспомнились эти слова. И я задала себе вопрос: почему я не смогу стать тем уроженцем Монастыря, который один из десяти тысяч становится хроноагентом? Упаси Время, у меня и мыслей не было сравняться с Андрюшей. Я хотела просто стать одной из них, приблизиться к ним ещё больше, чем ранее.
И я всё-таки стала этой одной из десяти тысяч. Но хроноагентом я не стала. По крайней мере, я сама себя таковым не считаю.
Вот и сейчас, до выхода на задание у меня осталось меньше суток, а я к нему не готова. Не готова по двум причинам, и обе причины морального характера. Когда я помогала Андрюше готовить операцию по борьбе с кораблём-роботом пришельцев, я как-то совсем упустила из виду одну характерную черту в поведении жителей той Фазы, куда я сама собиралась внедряться. Такую сексуальную распущенность мне редко приходилось наблюдать, хотя насмотрелась я всякого в Реальных Фазах.
Сейчас, сидя перед компьютером, я моделировала ситуации, пытаясь избежать неизбежного. Я, конечно, прекрасно знала, что, внедряясь в Реальную Фазу, в конкретный объект, следует жить жизнью этого объекта и жить по законам и моральным нормам этой Фазы. Умом я всё это понимала, но… Мысль о том, что мне придётся в течение целого часа участвовать в сексуальном развлечении в компании с одной девицей и тремя мужчинами, приводила меня в трепет. Я — не ханжа, и секс никогда не страшил меня, скорее — наоборот. Но групповуха мне всегда претила, а уж такая, в которой мне предстояло принять участие, подавно.
Все мои попытки сорвать «мероприятие» компьютер «с негодованием» отверг. Такие встречи состоятся, оказывается, ежедневно, в каждый обеденный перерыв. Объявить себя больной я не могла. В этом случае меня сразу отстранили бы от работы. В этой Фазе царил культ здоровья. Поэтому, я не смогла бы сделать главное: передать охраннику новую игрушку с вирусом. Сказаться физиологически неспособной тоже нельзя. Эта компания давно всё друг про друга знала.
Я искала возможность внедриться в Фазу после обеденного перерыва, когда всё уже кончится, но такой возможности не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144