Хроноагенты в Монастыре никогда не выглядят старше сорока-пятидесяти. Их матрицы не вселяют в старческие тела, так как они должны постоянно тренироваться и поддерживать хорошую физическую форму. Поэтому хроноагенты практически бессмертны… Самому старому хроноагенту — Магу Бета-двадцать восемь — сейчас двести четыре реальных года, а биологически — сорок два…
— Так, значит, после каждого задания я могу оказаться в другом теле?
— Не обязательно, но возможно. И что тебя волнует?
— Да ничего, кроме одного. Нужен ли я буду тебе в новом обличье?
— Глупый! Я что, полюбила тебя за внешние данные? Да таких “суперменов” в Монастыре сачком не переловишь! А ты меня — за фигуру и прочие прелести, которые я тебе так откровенно демонстрировала? Вот так-то, милый, молчи, раз нечего сказать. Здесь только хроноагенты, и то по необходимости, живут всегда в молодых телах. А аналитики, научно-технические работники, они к своим телам, в которых живут десятилетиями, привыкают настолько, что не хотят их менять и не замечают возрастных изменений.
— Но они могут “переписаться” в другое? Или “бессмертие” — привилегия хроноагентов?
— Пожалуйста. В любое время. Особенно тогда, когда их тело-носитель начинают одолевать старческие болезни, которые мешают работе. А к бессмертию как таковому никто не стремится. Это же очень утомительно. Маг Бета-двадцать восемь не раз говорил мне, что только непочатый край незавершенных операций удерживает его от ухода на вечный покой. Так он устал. Не физически, а морально. Представь себе, какой объем информации, эмоций, стрессов прошел через него за время работы во многих фазах. А ведь ничто не остается без последствий. Я увлеклась, но вижу, что тебя еще что-то беспокоит?
— Да. А где первоначальные хозяева этих тел, в которых мы находимся?
— Нигде. Их просто никогда не было. Эти тела — искусственные… Ну-ну! Не кривись! Ты не понял. Искусственные — это не значит синтетические. Хотя здесь могут и это. Берется яйцеклетка, сперматозоид, яйцеклетка оплодотворяется и помещается в инкубатор. Генные инженеры производят необходимые воздействия, в результате плод развивается в ребенка, а ребенок вырастает во взрослого человека. Причем рост его и развитие искусственно ускоряются и занимают всего четыре-пять лет. Мозг тела-носителя до внедрения матрицы хозяина остается чистым, в нем — только самые необходимые рефлексы, которые внедряются при развитии…
— Значит, я сейчас нахожусь в теле идиота…
— Ох, Времечко! Ты невыносим. Ну почему ты не можешь смотреть на эти тела как на одежду, как на временную оболочку для твоей сущности?
— Я постараюсь привыкнуть.
— Да уж, постарайся, милый. Кстати, ты не стал испытывать ко мне отвращения, узнав, что мое тело искусственное?
— Кажется, нет.
— Проверим. Поцелуй меня здесь… и здесь… и здесь… вот так… хорошо, милый… Кстати, если эти ночи не пройдут для меня бесследно, я сдам свою яйцеклетку в инкубатор, у нас должно получиться прекрасное чадо!
— А почему бы его не родить естественным путем?
— Милый мой! Ребенку, чтобы он вырос полноценным человеком, нужны отец и мать. А много внимания сможет уделить своему ребенку хроноагент, который постоянно и в мыслях, и реально живет в других фазах?
— Но я еще не решил, стану ли я хроноагентом или нет. Я знаю, что у меня нет обратного пути, но…
— Никаких “но”! — Мягкие жемчужно-голубые глаза вспыхивают молниями, Лена вскакивает на ноги и продолжает с видом разгневанной богини: — Выбирай: или быть хроноагентом и быть со мной, или… Короче, или я, или спокойная жизнь!
Я даже пугаюсь, слишком уж резкий и неожиданный этот переход от состояния мурлыкающей кошки к облику разъяренной тигрицы. Ну, уж с ней-то спокойной жизни точно не будет.
— Леночка, не выдвигай ультиматумов! У нас в запасе еще целых два дня и три ночи…
Я подозревал, что Лена — импульсивная натура, но не догадывался, насколько резко у нее это выражено. Переход от делового разговора к гневу был неожиданным. Еще более неожиданным для меня и резким стал переход от гнева к нежности.
— Хорошо бы так, милый. Но, насколько я знаю Магистра, он уже сейчас жалеет, что дал нам пять суток… Да ну его, будем жить, как будто у нас не двое суток впереди, а целых два года… Иди ко мне и целуй меня… Так… прекрасно…
К сожалению, Лена как в воду глядела.
Глава 7
Враг не ведал, дурачина,
Тот, кому все поручил он,
Был чекист, майор разведки
И прекрасный семьянин.
В. Высоцкий
Рано утром Лена “творит” спиннинг и тащит меня ловить рыбу. Она оказалась права: рыба в озере не только водится, но и водится в изобилии. Уже через десять минут я одну за другой вытаскиваю двух щучек.
Лена приходит в восторг и начинает перечислять, какие блюда можно из этих щук приготовить. Я еще раньше понял, что моя подруга неравнодушна к хорошей кухне, а теперь до меня доходит, что она — просто гурман. Тут меня черт тянет за язык сказать ей, что я не только знаю одно блюдо, неизвестное ей, но и могу его приготовить, а именно: рыбу, запеченную в углях. Глаза Лены загораются неестественным блеском, и она тут же отправляет меня осуществлять этот замысел, напутствуя:
— Даю тебе на это один час, а я пока сплаваю вон туда, за лилиями. Смотри, если испортишь рыбу, я тебя съем вместо нее!
Пока я ищу бумагу, пока заказываю по линии доставки соль и специи, пока закладываю рыбу в угли камина и жду, проходит почти час. Вскоре бумага высыхает, начинает обугливаться, и по комнате распространяется ни с чем не сравнимый аромат. Я уже предвкушаю, как меня похвалят, и сочиняю небрежные ответы на комплименты в адрес моих кулинарных талантов, но внезапно все это прерывается сигналом вызова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167