Это большая честь для простого офицера.— Что вы, граф! Должна же я как-то скрасить скучные часы службы такого «простого офицера», как вы. Идемте, прошу вас.Мы проходим в небольшой зал, отделанный белым с золотом. Там уже разместился австрийский квартет и десятка два придворных. При нашем появлении все встают.— Прошу садиться, господа, — с улыбкой говорит императрица и обращается к музыкантам: — Начинайте свой концерт, господа артисты.Она указывает мне на стул рядом с собой и, как только начинает играть музыка, повернувшись ко мне, говорит:— У меня к вам, граф, небольшое поручение.— Я всегда в вашем распоряжении, ваше величество.— Мне необходимо передать письмо моему отцу через его доверенное лицо.— Считайте, что оно уже у него. Где и когда я его встречу?— Он будет ждать вас в трактире «Зеленый Дятел» у переправы через Кору, в десяти милях от Млена. Зовут его — Питер Лачина, он агент торгового дома «Гоббс и сыновья».— Понял, ваше величество.— Полагаю, граф, излишне напоминать вам, что все это должно быть строго секретно. Никто, повторяю, никто не должен знать, что вы едете по моему поручению и что вы везете мое письмо.— Это напоминание действительно излишне, ваше величество.— Тем не менее эта змея Маринелло уже что-то пронюхал и приложит все усилия, чтобы перехватить письмо.— Не беспокойтесь, ваше величество, для этого ему придется убить меня, а это, смею вас заверить, не так-то просто сделать.— Я не сомневаюсь в вашей доблести, однако позволила себе предусмотреть одну деталь, которая помешает ему прочитать письмо, даже если оно и попадет, не дай бог, к нему в руки. Подробности позднее. Еще одно. Вы ведь не знаете Питера Лачину в лицо. Его могут подменить. При встрече вы спросите: «Скажите, паром работает только днем или можно переправиться и ночью?» Он должен ответить: «Можно и ночью, но только за особую плату и без груза». В этом случае отдадите ему письмо и инструкцию.Помолчав, императрица добавляет:— И то, и другое вы получите у Нины Матяш. Она ждет вас. Ступайте, граф, и да сопутствует вам успех.Я встаю, кланяюсь и выхожу из зала. Медленно иду по коридорам и залам дворца. Время меня побери! Ольга права, этот змей Маринелло каким-то образом все узнал. Впрочем, это загадка для нее, мне-то все ясно. Так что все уловки императрицы с паролем и прочими хитростями ничего не дадут. Он, Маринелло, наверняка наблюдал и этот наш разговор. Хорошо, если он еще не сумел расшифровать меня. В этом случае дело примет совсем скверный оборот. Пользуясь прямым переходом, он может притащить сюда все что угодно и не будет слишком щепетилен в выборе средств.Незаметно для самого себя останавливаюсь в раздумье, словно разглядывая статую, стоящую в нише. Я стою и бездействую, я жду. Должен же Магистр заинтересоваться, почему я бездействую, и выйти на связь со мной. Сам я с ним связаться не могу, а переговорить надо.Жду довольно долго, минут пятнадцать, не меньше. Наконец, в моих ушах звучит голос Магистра. Как в то памятное мне утро 41-го года, в котором я оказался помимо своей воли.
— Андрэ! В чем дело? Почему бездействуешь? О чем задумался?— Магистр, — мысленно произношу я, — Маринелло наверняка сейчас наблюдает за нами так же, как и ты. Так что все наши ухищрения обречены на неудачу…— Ишь ты, уже испугался! А ты-то на что? Ты кто: агент экстра-класса или саксофонист? Почему-то я на это дело послал именно тебя и Андрэ. Именно сейчас начинается битва: я — против Маринелло, ты с Андрэ — против де Ривака. Это наш первый непосредственный контакт, и от вас с Андрэ зависит все. Не забывайте, я постоянно наблюдаю за вами и де Риваком…— В таком случае включите в сферу наблюдения еще и Питера Лачину. Я не знаю, что в письме императрицы, но она неспроста опасается, как бы оно не попало в руки Маринелло.— Хорошо. Итак, наблюдение за вами постоянно будем вести я, Ричард, Кристина и Стремберг, а также Элен, когда она выйдет из Лабиринта. Кстати, чтобы в следующий раз тебе не стоять таким обалдуем, как сейчас, придумай какой-нибудь знак, что ты просишь связи.— Я дважды проведу рукой по лицу, сверху вниз, зажимая в конце движения бороду.— С Андрэ мы тоже договоримся. Действуй дальше.
Довольно быстро я нахожу покои Нины Матяш. Меня там ждут давно и с нетерпением. Хорошенькая служанка, увидев меня, что-то пискнула и скрылась в покоях своей госпожи. Оттуда она выскакивает, не задерживаясь, и, присев в реверансе, щебечет:— Прошу вас, милорд.Я улыбаюсь ей и прохожу к Нине. Прекрасная мадьярка протягивает мне руку для поцелуя. Припадаю к ней губами и долго не отпускаю длинные тонкие пальчики.— Граф, нас ждут дела, — напоминает Нина.— Когда я вас вижу, я забываю о всех делах.— К сожалению, это дела не наши, а нашей государыни. Так что оставим объяснения и поцелуи и, обещаю вам, вернемся к ним после исполнения поручения.— Ну, тогда давайте скорее перейдем к делу. Чем скорее мы к нему приступим, тем скорее я его завершу, и тем скорее вы исполните свое обещание.— Вы неисправимы, дорогой мой, — смеется Нина.Она подходит к бюро, неслышно ступая по ковру красными сапожками, которые не так давно примеряла.— Кстати, граф, я еще не показывала вам свою обновку. Как вы их находите?Нина приподнимает подол платья и показывает ножку, обутую в красный остроносый сапожок на высоком, тонком каблучке.— Прелестно, неподражаемая! Вы всегда умели подбирать себе вещи с непревзойденным вкусом. Кто вам пошил такие, если не секрет?— Никаких секретов! Это новый придворный сапожник, Карлос Родриго. Он недавно прибыл из Испании.— Испанский сапожник может тачать только испанские сапоги! Дорогая Нина, это звучит зловеще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145