Он лежал на полу в обширном помещении (стен он не видел), в полумраке. Слабый свет шел откуда-то сбоку, и он различал нависающий над ним темный предмет, и в вышине — овальный потолок. Нащупав под собой толстый ворсистый ковер, он понял, что находится в кают-компании, а темный предмет, по всей видимости, стол, за которым проходят торжественные обеды и заседания. Это было непонятно: на крейсере имелось достаточное количество помещений, где можно было надежно изолировать узника.
Он огляделся — никого не было видно — и бесшумно поднялся. Тотчас же перед глазами поплыли яркие круги, голова закружилась, и он сел, можно сказать рухнул на ближайший стул. Несколько минут он сидел, закрыв глаза, вцепившись в столешницу. Рядом с пропастью, в которой норовило исчезнуть его сознание, она была такой крепкой, такой надежной… Скользнув по гладкой поверхности, рука коснулась чего-то металлического. Он разлепил веки: рядом тускло мерцало нечто округлое, похожее на настольное зеркало. Он потрогал, и тяжелая пластина медленно качнулась. Гонг. Значит, это кресло командира.
Головокружение почти прошло, и он направился к двери. Прижался, толкнул — и тяжелый щит послушно скользнул в пазах, готовый отъехать в сторону. Его удивление все возрастало. Его не заперли, в любую минуту он мог выйти отсюда! Может, и оружие оставили? Но нет, кобура была пуста. Кто же эти… И главное, что это за корабль? Погоди-ка — ведь на всех приборах…
Он вернулся к столу, схватил пластину гонга и развернул ее к свету. Где же это? Ага, вот: в верхней части пластины виднелась маленькая буква «R».
Несколько секунд он вглядывался в значок, словно ожидал, что тот заговорит, потом бережно вернул пластину на место. Маркировка и так сказала ему много. Очень много.
Флагманский крейсер «Резерфорд», один из шести кораблей Международных космических сил, составлявших основу военной мощи Земли, исчез год назад. В тот момент корабль проходил профилактический осмотр на базе, расположенной на Ио, а команда отдыхала. Каким-то образом группе налетчиков удалось проникнуть на тщательно охраняемую базу, уничтожить часовых и обмануть системы контроля. Сжигая огнем дюз аппаратуру стартового комплекса, заражая все вокруг радиацией, корабль стартовал на ядерной тяге — и исчез. Хотя к поискам подключились буквально все, работавшие в космосе, обнаружить «Резерфорд» не удалось. Кто напал на базу, с какой целью был похищен крейсер, имевший на борту ядерные боеголовки, лазерное и пучковое оружие, куда он делся, — все это так и осталось неизвестным.
Долгое время все, имевшие отношение к обеспечению безопасности Земли, жили в ожидании нападения фанатиков — ибо кто же, кроме них, мог пойти на этот безумный шаг? На орбиту были выведены дополнительные спутники, обеспечивавшие круглосуточное наблюдение за всем пространством вокруг планеты, и другие, готовые немедленно уничтожить пиратский крейсер. Однако проходили дни, недели складывались в месяцы, и напряжение ослабло. Крейсер не обнаруживался и не давал о себе знать. Было решено, что захватчики не справились с управлением и погибли при попытке пройти через тоннель. И вот теперь он знал, что это не так. Он знал ответ на последний вопрос — «куда». Оставалось найти ответы на остальные.
Инспектор осмотрел зал. Большой экран, глубокие кресла по углам. Вот эти шкафы, очевидно, с посудой. А эти, наподобие сводов окружающие небольшие столики, — библиотека, в них хранятся диски и оптоны. Гляди-ка, тут есть и настоящие книги! Но сейчас не до предметов старины. Где же, где? Он знал, что на военных кораблях все помещения блокируются из командной рубки, но в таких местах, как кают-компания, может быть ручное запирающее устройство. Если удастся заблокировать дверь… А еще здесь должен быть отдельный вход в каюту капитана. Однако пока что он не видел ни того, ни другого. Может, сделать свет поярче? Он поднял глаза к слабо мерцающим светильникам — и застыл.
Средних размеров экраны, расположенные на высоте чуть выше человеческого роста по всему периметру комнаты, которые он принял за светильники, были именно экранами, или, если угодно, табло. Каждое содержало какое-либо изречение. Следуя вдоль стены, он читал: «Пусть мертвые ищут покоя, живые ищут ЗНАНИЯ и МОГУЩЕСТВА. Их соединение дает бессмертие». «Если человек МОЖЕТ, так ли важно ему ЗНАТЬ? Могущество — субстанция всякого знания». «Лишь теряющий приобретает, только презирающий удовольствия всегда доволен»…
Где он это читал? Может, не эти фразы, но нечто весьма похожее. Чье-то имя всплывало из глубины памяти, когда-то хорошо ему известное, но потом забытое. Ну как же его звали?
— Я просто восхищаюсь вами, инспектор! Вот что значит хорошая школа!
Голос звучал совсем рядом. Он обернулся, ожидая увидеть говорившего, но никого не было. Очевидно, за ним наблюдали и беседовали с ним из другого помещения. Но едва он утвердился в этой мысли, как тень за одним из шкафов — ничем не чернее, не подозрительнее других — шевельнулась, и человек, шагнув вперед, негромко скомандовал:
— Свет ярче.
Стало светло, и инспектор увидел человека среднего роста, с обритым наголо черепом и небольшой окладистой бородой. Простой черный свитер, такие же брюки, на ногах какие-то рваные шлепанцы: обычный чудаковатый ученый, слегка повернутый на чем-то восточном.
— Другой бы начал звать врача, кричать о своих попранных правах, требовать освобождения… А вы не так: все внимательно осмотрели, сориентировались в обстановке и уже приступили к изучению нашей философии.
Говоря, он подошел вплотную к инспектору, словно собирался его обнять, и, глядя ему в глаза, продолжал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21