Довольно быстро выяснилось, что миамы не просто численно преобладают над другими видами благодаря лучшей приспособленности, а находятся на качественно иной стадии развития. Они действительно использовали свои «щупальца» для добывания пищи. Однако они не рвали ими траву и не копали землю: заостряя тонкие кремниевые пластины и орудуя такой пластиной, как ножом, миамы отделяли от тел других мобилей более темные по окраске сегменты. Прооперированный таким образом мобиль, казалось, не замечал потери и как ни в чем не бывало продолжал насыщаться соками из почвы; насытившись, он снимался с места и отправлялся на новый участок. Однако в выборе этого участка он не был свободен — всеми его передвижениями управляли миамы. Пастушеский кнут им заменяли те же щупальца, способные, как оказалось, испускать слабые электрические разряды. Сравнение с муравьями, пасущими тлей, казалось вполне обоснованным. Так возникла первая гипотеза — о псевдомикоидности миамов, о том, что в их лице люди имеют дело не с растениями, а скорее с общественными насекомыми.
Вскоре она нашла новое подтверждение. Это случилось после того, как группа, занимавшаяся изучением вавилоидов, смогла проникнуть внутрь этих природных небоскребов. Оказалось, что кремниевые гиганты являются местом обитания сообществ миамов. Пещеры были расширены и соединены тоннелями, их стены укреплены чем-то вроде клея, взятого у одного вида неподвижных грибов. Сообщества, по всей видимости, имели свою иерархию: можно было выделить воинов, работников и своего рода «ученых». Возможно, имелись и другие группы (например, «вожди»), однако выяснить это, детально изучить устройство аннских «муравейников» не удалось: миамы активно противились попыткам углубиться в их жилища, перегораживая тоннели своими телами; в свете фонарей эта живая стена горела всеми оттенками красного. К этому моменту люди уже знали, что миамы способны изменять окраску тела, но с такой расцветкой встречались впервые. Заключив, что действия псевдогрибов не слишком походят на поведение радушного хозяина, люди предпочли отступить.
Следует заметить, что миамы никогда не оставались равнодушными к появлению исследователей. Как только человек приближался на определенное расстояние (от 17 до 80 метров в зависимости от характера почвы и вне зависимости от способа передвижения — ходьба на цыпочках давала тот же результат, что и громкий топот), миам оставлял свое занятие, в чем бы оно ни состояло, поворачивался к пришельцу и изменял окраску. В спокойном состоянии серовато-серебристое тело псевдогриба приобретало лиловый или голубоватый оттенок, на нем возникал сложный узор из дополнительных цветов, менявшийся, словно картинки в калейдоскопе. Был сделан вывод, что миамы хорошо чувствуют сотрясение почвы и, кроме того, обладают чем-то вроде кожного зрения, что позволяет им принимать и передавать визуальную информацию — скажем, свое отношение к непрошеным гостям. Голубовато-лиловую гамму было решено квалифицировать как позицию «доброжелательного нейтралитета».
Предположение о способности миамов к обмену визуальной информацией подтвердилось, когда было изучено строение их тела. Вся его поверхность, как выяснилось, была покрыта рецепторами, служившими для приема и передачи световых сигналов. Имелись и нервные волокна, которые вели к нескольким связанным между собой ганглиям. Помимо органов пищеварения и дыхания был также обнаружен электрический орган, отдаленно напоминавший орган земного угря. Не удалось понять назначение тонкого слоя нейронов, расположенного по всей поверхности тела миама непосредственно под его хитиновой «кожей». Больше всего он походил на мозговую оболочку — но ведь мозг как таковой отсутствовал!
Для дальнейших исследований требовались новые экземпляры. Однако их получение столкнулось с совершенно неожиданным препятствием. На следующий день после того, как были пойманы и изучены первые псевдогрибы, люди обнаружили, что лагерь окружен плотной стеной миамов. Однако теперь их тела не напоминали узор тропических бабочек — они полыхали кровавым, багровым, уходящим во мрак огнем. Это угнетающее зрелище продолжалось около часа. Затем шеренга внезапно изменила цвет на ослепительно белый; на этом фоне скользил, меняясь, темный узор. После этого кольцо разомкнулось, и обитатели планеты, двигаясь плотной колонной, удалились.
Люди, все это время находившиеся в ожидании самого худшего, смогли перевести дух и обменяться мнениями. Происшедшее было дружно квалифицировано как демонстрация негативных эмоций по поводу гибели сородичей, а возможно, и как предупреждение. Муравьи и пчелы не устраивают демонстраций; естественным стало появление новых гипотез, объясняющих поведение обитателей Анны. Биологи предложили считать миамов высокоорганизованными существами, обладающими начатками разума, чем-то вроде дельфинов. Автор другой теории, математик Мартин Росс, пошел дальше: он утверждал, что в лице миамов люди имеют дело с разумом, по меньшей мере равным своему. Он высказал предположение, что узоры на телах миамов не просто отражают их эмоциональное состояние, а несут гораздо больше информации, по сути, являясь речью. Отвечая на возражение об отсутствии у псевдогрибов мозга, он построил математическую модель миама и получил поразительный результат: выходило, что пресловутый слой нейронов действительно служит мозговой оболочкой, мозгом же является все тело миама.
Исходя из своих посылок, Росс начал опыты, имевшие целью изучить язык обитателей Анны и по возможности установить с ними контакт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21