Самый юный из воинов, подхватив копье, побежал рассматривать его поближе, все уже было собрались последовать его примеру, и тут Мулк — так звали юношу — заорал. Потрясенные люди увидели, как из песка потянулось точно такое же щупальце, которое только что пыталось стащить с дерева женщину, обвило его туловище и потащило под землю. Барон бешено закричал, приказывая всем вернуться обратно. Мулк уже исчез под землей, его крики затихли, и лишь качавшаяся над землей на веревке женщина — сознание еще не вернулось к ней — нарушала воцарившийся покой этого места. Дружина растерянно столпилась вокруг своего предводителя. Тонен орал в небо все ругательства, которые мог придумать его пьяный ум. Пока его разум был полностью захвачен гневом, кузнец обратил внимание, что земля чуть шевелится, и это шевеление медленно, но верно приближается к ним. Он схватил из клетки старосты кролика и кинул его на дорогу сразу перед баллистой, гораздо ближе того места, где сидела первая тварь. У кролика не было ни единого шанса на спасение, он мгновенно исчез под землей, окутанный щупальцами, и кузнец заорал:
— Оно приближается!
Все отшатнулись назад, теперь два десятка глаз не отрываясь смотрели на землю. Шевелившаяся полоска достигла баллисты и на мгновение замерла. Потом из земли полезли ярко-красные щупальца, не меньше дюжины, и обвили орудие, поразившее первую тварь. Послышался треск, от баллисты полетели куски дерева, и тогда барон скомандовал:
— Отходим в деревню! Кузнец, твою мать! Беги первым, пусть к краю деревни притащат весь самогон, который в ней хранится. Если не хотите, чтобы это доползло до ваших домов, то убейтесь, а соберите бочки три самогона, того, который горит. Мигом!
Кузнец сломя голову бросился в деревню. Дружина во главе с бароном, возвышавшимся над всеми на своем коне, построилась в боевой порядок, который на южных границах называли «носорог», и начала медленно отходить к деревне. Тот, кто сидел под землей, не утолил на баллисте жажду мести и теперь двигался за ними. Полоска шевелящейся земли методично прокладывала свой путь по тропинке. Пятнадцать боевых копий покачивались перед дружиной, пятнадцать пар глаз смотрели в прорези шлемов, перед ними оставшиеся четыре жителя деревни торопливо уводили лошадей, привезших баллисту к месту битвы. Староста так и не бросил клетку с оставшимися в живых зверьками, видно, кролики были его личные, и те испуганно метались по ней, внося свой вклад в витавший над отрядом страх. Наконец барон увидел окраину деревни, кузнеца с несколькими жителями и пять бочек, которые, как он надеялся, были полны той отвратительной жидкости, которую гнали из всякой дряни местные жители.
— Теперь огонь, — крикнул он кузнецу, когда отряд подошел к бочкам. — Принеси факел или что-нибудь похожее.
Кузнец исчез в ближайшем доме. Когда он появился, то увидел, что воины барона уже бросают в движущуюся землю первую бочку. Та от удара разлетелась вдребезги, самогон ушел в землю, из земли метнулись щупальца, но, найдя лишь дерево, снова исчезли, а между тем в них летела уже вторая бочка, за ней третья. Две бочки, одна из которых не была наполнена и на треть, барон приказал пока оставить.
— Господин. — Кузнец протянул барону импровизированный факел. Тот выхватил его и сразу кинул в то место, где разбились три бочки самогона.
Ужасный вкус этому напитку придавала удивительно высокая концентрация спирта. Она же приводила к тому, что уже после первой кружки вкус для пьющего становился абсолютно безразличным. Это, по сути дела, и было причиной, почему за столетия никто не попытался улучшить его рецептуру. Барон, весь день проведший в пьяном угаре, просто не мог не вспомнить об этих замечательных свойствах деревенского самогона.
Земля вспыхнула прозрачным синим пламенем. Жар быстро проник в глубь земли, и тварь, притаившаяся там в кажущейся безопасности, рванулась наверх, где не было разрушающего ее тело огня. Этого ждали воины барона, как только земля стала разлетаться в разные стороны и возникла красная масса их противника, они кинули в нее последнюю полную бочку огненной воды и сразу же ощетинились копьями в своем боевом порядке. Одуревшая от охватившего ее пламени тварь кинулась на обидчиков. Воины, которые составляли острие построения, первыми приняли на свои копья ее удар и отлетели от его силы назад, несмотря на то, что основание копий было воткнуто в землю. Оставшиеся в строю мигом сгруппировались, и ослабевшая тварь, натолкнувшись на вторую стальную стену, пробить ее уже не могла.
— Добьем ее! — заорал барон, продолжив это краткое указание замысловатой фразой. Его конь испуганно шарахнулся от чудовища, и барон долго пытался заставить его приблизиться к спруту, чтобы личным примером воодушевить своих людей. Пока он боролся со своим непослушным транспортным средством, красная масса стала похожей на фантастического ежа, ее щупальца, недавно столь грозные, были отрублены взметнувшимися мечами, и земля в четвертый раз за два дня оросилась темной чужой кровью. Воины и спешившийся в конце концов барон во весь голос орали, рубя красную массу, где не было видно ни головы, ни пасти, ни глаз, и успокоились лишь тогда, когда сил поднимать и опускать мечи уже не было. И как только барон отошел от поверженного противника, усталость, облегчение и выпитое вино взяли над ним верх, и Тонен упал как подкошенный.
Проснулся он лишь на следующее утро от бьющих в его комнату солнечных лучей и сразу вспомнил вчерашнюю сцену с женой, матерью и сестрой, закончившуюся его поражением и изгнанием из замка его любовниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82