— Что б вам пусто было со своими штучками! — пробормотал Тэш, направляясь по дорожке к дому.
В холле было по-прежнему прохладно и сумрачно. И пустынно. Только тихий звон нарушал царящую здесь тишину — это звенели на легком сквозняке гирлянды подвешенных к потолку ветровых колокольцев.
Потом, к своему удивлению, Тэш услышал музыку. Играли на каком-то струнном инструменте, напоминавшем лютню. Мелодия была грустная и бесхитростная, а вскоре к ней присоединился нежный и сильный женский голос.
Я буду ждать тебя в саду,
где зябнет дерево в цвету,
но если ты меня обманешь,
я буду ждать тебя в аду.
Я дом забуду и семью
и стану ждать тебя в раю,
ах, лишь не ошибись, любимый,
рай будет там, где я стою.
«Неужели это Кироэ!» — в немом изумлении подумал Тэш. До сих пор он знал девушку как великолепного воина, хладнокровного бойца, гордое и независимое создание, но узнать, что и она подвержена женским слабостям! Что ее изящная смуглая рука, способная направлять смертоносное острие копья, может удерживать и гриф лютни! И Тэш в удивлении двинулся туда, откуда доносилась музыка.
Это действительно была Кироэ. Увидев появившегося в дверях Тэша, она на миг смутилась, но тут же гордо вскинула голову. Девушка была не в привычном походном комбинезоне, а в шафранного цвета тоге, спадавшей со стройных плеч мягкими складками, в руках она и впрямь держала какой-то похожий на лютню инструмент. Выглядела она до того женственно и привлекательно, что у Тэша перехватило дыхание.
Словно угадав его замешательство, она мягко проговорила:
— Приятно вспомнить то, чему тебя когда-то учили. Я как будто снова попала домой.
Кироэ смуглой рукой указала на низкий диванчик подле себя.
— Садись. Мы слишком долго шли куда-то. У нас даже не было времени поговорить друг с другом.
Тэш покорно сел.
— У нас принято обучать каждую высокорожденную женщину законам битвы, чтобы она могла постоять за себя. Ты знаешь, мои учителя могли бы гордиться мной. Но у меня был еще и учитель музыки… и учитель танцев.
Она задумчиво тронула струну, и та отозвалась нежным звоном.
— А потом все изменилось.
— Кироэ, — преодолев наконец смущение, выговорил Тэш. — Завтра мы уходим отсюда.
— Да… мне сказали.
— Один из монахов пойдет с нами. Я так и не понял, сколько их тут вообще.
— Обычно в таких общинах живет человек пятьдесят. И, говорят, они поддерживают связь с другими общинами без помощи гонцов и почтовых птиц.
«Надо же, какие умники», — подумал Тэш.
— И они всегда очень хорошо знают о том, что делается в мире.
— Это, — согласился Тэш, — я уже заметил. Он вздохнул.
— Наладить связь между двумя точками без помощи гонцов и почтовых птиц не так сложно, как ты думаешь.
Девушка с интересом взглянула на него.
— И правда! Я все время забываю, что ты иномирянин. И что у вас там много всяких технических приспособлений.
Тэш честно сказал:
— Наши технические приспособления хорошо заметны. А вот утарийцы так сроднились со своими чудесами, что их словно бы и вовсе нет. Интересно… они еще пользуются техническими приспособлениями или сумели при помощи этих приспособлений так переделать себя, что больше не нуждаются в них?
— Я думаю, они бессмертны, — задумчиво проронила Кироэ. — Во всяком случае, живут очень долго.
Тэщ помялся. Он не знал, как перевести разговор на интересующую его тему, а Кироэ, хотя, кажется, понимала причину его смущения, с высокомерием истинной аристократки вовсе не пыталась помочь ему. Наконец, набравшись храбрости, он неуверенно произнес:
— Я… давно хотел сказать тебе, Кироэ. Ты мне очень нравишься.
— Ты мне тоже очень нравишься, Тэш, — вежливо отозвалась она.
— Я не в этом смысле… я в том смысле… — Тэш окончательно запутался.
— Тэш! — удивилась она. — Ты что, хочешь сделать мне предложение?
—Э…ну да!
«Вот это влип, — мелькнуло у него в голове. Но отступать было некуда. — Может, оно и к лучшему, — подумал он, — не умирать же старым холостяком».
— Ты — самая замечательная девушка из всех, что я когда-либо видел, — неуверенно сказал он.
— А много ты их видел, Тэш?
— Ну… порядочно.
— Я все-таки дочь сенатора, — гордо напомнила она. — И если ты хочешь стать моим мужем, ты должен взять на себя определенные обязательства.
— Я это и имею в виду, — уныло согласился Тэш.
Возможно, где-то в глубине души он даже печально вздохнул — он не очень-то рвался брать на себя «определенные обязательства», какими бы они ни были. Но, к своему удивлению, Тэш понял, что действительно любит Кироэ со всем ее высокомерием и упрямством и что потерять ее было бы для него равносильно катастрофе. Поэтому, собрав все свое мужество, он заявил:
— Э… я не знаю, как у вас тут принято…. официально делать предложение.
Она грустно взглянула на него.
— У нас принято идти к отцу невесты… но у меня нет отца.
— Тогда, можеть быть… если Торран у нас за старшего, может, когда он придет в себя, нам следует спросить официального разрешения у него?
Девушка помолчала, раздумывая, потом кивнула головой.
— Я думаю, это подойдет, — сказала она.
— А кто у вас… объявляет молодых мужем и женой?
— Обычно муниципальный советник. Но если… — она оживилась, темные глаза загорелись. — Но если этот обряд совершит утарийский монах, это будет просто здорово! Никто уже целых-тысячу лет не испрашивал благословение у последователей Учения! Согласно поверьям, браки, которые благословляют утарийцы, всегда бывают счастливыми.
— Ну, — сказал Тэш, — это можно устроить.
Она помялась.
— А в своем мире ты занимал высокий пост?
— Нет, — честно ответил Тэш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103