Эти люди умели возникать и исчезать совершенно неожиданно и явно сторонились любопытных глаз.
Кироэ задумчиво проронила:
— Я думаю, мы — первые люди со стороны, которых допустили сюда. Это их святая святых. Сюда обычным смертным вход заказан. Уже тысячу лет никто не видел ни одного монаха-утарийца. Ходили даже слухи, что они потеряли человеческий облик.
— Судя по тому типу, — заметил Тар-Лоо, — этого не скажешь.
— Ты опять путаешь, что есть снаружи, а что есть внутри, — возразил Куэ. — Он выглядит совсем как что-то одно, да? А на самом деле он совсем другое. Зачем менять, каков есть твой вид, если ты можешь поменять все остальное? Это не есть рационально, да?
— Может быть, Куэ и прав, — задумчиво согласился Тэш. — Имея абсолютную власть над живыми формами и неограниченные возможности, никто не станет расходовать их по пустякам. Он может принять какой угодно облик, если к тому будет нужда, или просто приспособить физическую реальность так, как ему удобно, но я не склонен думать, что он станет делать это просто так, из прихоти. Эти люди владеют такими способностями, что они давно уже и не люди вовсе, а нечто совсем другое.
— Верно. Торрана он, во всяком случае, вылечил, — пробормотал Тар-Лоо. — Хотя, может быть, это какой-нибудь хитрый трюк.
— О чем ты. Тар? Что значит — трюк? Какая разница, как именно он это сделал? Важен результат, — подала голос Кироэ.
Тэш тоже вытащил из груды циновок одну и последовал примеру девушки. Лежать вот так, растянувшись и ни о чем не тревожась, было сущим блаженством.
— Ладно вам, ребята, — произнес он примирительно. — Если — заметьте, я говорю «если» — наши хозяева захотят, они, может быть, дадут нам какие-нибудь объяснения. Лично я на это не надеюсь, они, по-моему, скрытные парни.
Тар-Лоо попытался еще что-то сказать, но Тэш уже не слушал. Путешествие выдалось нелегкое, а последние двое суток выпали и вовсе безумные. Иногда он и сам удивлялся — как это ему удается сохранять рассудок, отдавать какие-то распоряжения и не валиться с ног от усталости. Зато теперь он мог позволить себе расслабиться. Окон в комнате не было, возможно, это было и к лучшему, поскольку так, отгородившись от джунглей, он чувствовал себя в безопасности. Плошка с фитилем вдруг сама собой замерцала и погасла, и на Тэша тут же навалился сон, такой тяжелый, что напомнил ему наркотическое забытье перед его выходом на арену. И все кануло во тьму…
* * *
Джунгли. День шестой
Проснувшись, Тэш почувствовал себя на удивление отдохнувшим — казалось, ему удалось полностью избавиться от тяжелого груза тревог, угнетавших его последнее время. Трудности пути, потери, жертвы, а также маячившая впереди неизвестность не беспокоили его — разум его отдыхал точно так же, как отдыхала сейчас каждая освободившаяся от усталости мышца.
Рядом с кувшином для умывания он обнаружил низкий столик, на котором стоял поднос с фруктами и чаша с водой. Другой еды здесь, видимо, не было, но он согласился и на эту, тем более что ему не надо было опасаться того, что плоды в чаше окажутся ядовитыми. Он подсел к столу и только тогда огляделся по сторонам.
В комнате никого не было, кроме Торрана, который по-прежнему неподвижно лежал на носилках. Тем не менее за прошедшую ночь в горце произошла разительная перемена — лицо его стало спокойным и мирным и более не было отмечено печатью близкой смерти. Казалось, он просто спит спокойным, свободным от кошмаров сном. Будить его, однако, Тэш не решился. Он принялся за фрукты, и вскоре блюдо перед ним опустело. Пища не была особенно сытной, но Тэш внезапно почувствовал прилив бодрости и сил. Казалось, он отдыхает уже по меньшей мере месяц. «За одну ночь невозможно так восстановиться», — подумал он.
Дверь в общий зал была открыта, и сквозь нее лился мягкий дневной свет. Тэшу почудилось, что в комнате на миг стемнело и, когда он поднял глаза, то увидел, что перед ним стоит один из монахов — то ли вчерашний, то ли совсем незнакомый, поскольку с уверенностью узнать их вчерашнего спасителя он не смог бы. Монах в оранжевой тоге, сложив руки на груди, спокойно ждал, пока Тэш закончит завтрак. «Интересно, давно ли он тут находится, — подумал Тэш. — Я и не заметил, как этот парень вошел».
— А… где все остальные? — спросил Тэш, испытывая некоторую неловкость.
— Я думаю, — спокойно ответил монах, — что каждый из наших гостей отдыхает так, как ему нравится. Что же касается лично вас, то я позволил себе задержать вас здесь, потому что нам нужно поговорить. Не пройдете ли со мной?
Тэш повиновался жесту утарийца и прошел в дверь, ведущую в большой зал. Он был пуст и в дневном приглушенном свете, просачивающемся сквозь молочно-белый камень стен, выглядел сумрачным. Капители колонн терялись в полумраке, точно кроны деревьев, и Тэшу на миг даже показалось, что он слышит глухой шум листвы. Вожатый его, однако, не стал задерживаться здесь, но неторопливо направился к выходу из зала. Тэш последовал за ним и вскоре, сойдя с крыльца, оказался в небольшом садике, скрытом от посторонних глаз. Тут лежал необработанный, но тем не менее представлявший собой удобную скамью валун, и вьющиеся ветки над ним напоминали крышу беседки, отгораживая этот уголок от остального мира водопадом гибких стеблей, усыпанных алыми цветами, между которыми торопливо сновали пчелы. Монах опустился на валун и жестом пригласил Тэша последовать его примеру.
— Как я понимаю, — произнес он, — именно вы возглавляете отряд?
— Я принял отряд после ранения Торрана, — честно ответил Тэш. — До этого нас вед он.
— И вы собираетесь действовать согласно плану, который случайно у вас оказался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103