Вечно второй – по рождению, по положению, по способностям, по доле родительской любви.– Ты запретил человеческие жертвоприношения! – со слезами кричит Ти-Сонг, с ужасом косясь на тяжелый двуручный меч в руках монарха. Лангдарма не обращает на него внимания. Будто не слышит или не хочет слышать. И во сне Ти-Сонга прошибает холодный пот.– Мне не нужен трон. Я откажусь от всего, уйду в монастырь до конца дней… Приму учение Будды. Только оставьте мне жизнь!«Нет, – нашептывает неведомый голос. – Ты должен помнить, что тебе предначертано звездами. Ты будешь правителем, тебя наделят небывалой властью… И ты утвердишь наконец Черную веру на землях Тибета».«Я узнаю этот голос, – вдруг поражается Ти-Сонг. – Это же Фасинг. Моя Фасинг, женщина, которую я боготворю».Несчетное число раз он в мечтах погружал пальцы в длинные иссиня-черные волосы, вдыхая их аромат, чувствовал жар её плоти, когда она будто невзначай касалась его паха своим бедром и терлась, терлась, будто кошка, требующая ласки. А доведя его до белого каления, ловко отстранялась, становясь в мгновение ока холодной, как кусок льда, и насмешливо смотрела, чуть склонив голову набок. В ней все было необычно. Даже имя, данное при рождении и которое она не захотела менять. Фасинг – Хрустальный ручей Фа. Красиво и нежно… Если забыть о полном имени: Фа-Сингх-Дре – Демон ночной воды. Великий Небесный Отец, он, думая о ней, чувствует, как плоть восстает…А монах в черном клобуке медленно поднимает меч над головой.Нет, кричит Ти-Сонг, кричит всем существом, всей кожей, глазами, вылезающими из орбит, черным провалом рта… И даже просыпаясь в своей постели, продолжает кричать: тот мир, заполненный страшным видением, все ещё не хочет отпускать его.Фасинг сидела на каменной скамье. Она была совершенно обнажена, крепкие ягодицы идеальной формы покрылись гусиной кожей от холода.– Прошу прощения, мой господин, – улыбнувшись, произнесла она, заметив, – что Ти-Сонг проснулся и смотрит на неё с неприкрытым восхищением.– Ты прекрасна, – пробормотал он, выбираясь из-под покрывала, – Так говоришь, я твои господин? А если я прикажу тебе остаться?Вот идиот, с раздражением подумала она и заставила себя коснуться пальцами его тощей груди с выпирающими ребрами.– Это невозможно. Тот человек не будет ни с кем разговаривать, кроме меня. А без него наш план обречен.– Обречен, обречен! – Ти-Сонг скривил губы. – Кто он такой, в конце концов? Раджа, Шах, наместник короля?Фасинг с трудом подавила вздох. И принялась снова (в который раз!) убеждать любовника, словно малого капризного ребенка. Ей необходима эта встреча. Человек, с которым её свела судьба несколько лет назад, был, несомненно, выдающейся личностью и обладал громадной незримой властью благодаря тому, что стоял во главе тайной секты… Секта называлась «Общество Шара» и была скрыта в высокогорьях Северного Тибета, а где именно – знали очень и очень немногие.Ти-Сонг слушал её историю, которую знал наизусть, и неслышно скрежетал зубами. Прошлой весной, когда Фасинг в очередной раз отправилась в путешествие с караваном своего дяди, Ти-Сонг послал за ней тайных соглядатаев – самых верных и ловких своих людей, настоящих мастеров скрытой слежки, каких больше не было во всей столице и даже, пожалуй, у самого Лангдармы. Он очень редко пользовался их услугами. Но сейчас обойтись без них не мог, так как твердо решил разузнать, чьей поддержкой хотела заручиться его любовница.Он просто не знал, что думать. Воображение, подстегиваемое жгучей ревностью, рисовало картины одна другой нестерпимее. Глава секты виделся ему то высоким красивым мужчиной, гордым и жестким, с великолепно развитыми мышцами, в богатой золоченой одежде. Он физически ощущал огромную скрытую силу, исходящую от незнакомца, находившегося невесть где – может быть, за много дней пути, на другом конце Тибета, а может быть, совсем рядом, и все странствия Фасинг в торговых караванах Кахбуна-Везунчика – лишь средство отвести глаза.А иногда внутреннему взору Ти-Сонга представлялся горбатый карлик, уродец с нелепыми обрубками вместо ручек-ножек. Хлопая громадными водянистыми глазами и пуская слюни, он ползал по белоснежному телу Фасинг, касаясь лиловым языком то её маленьких грудей с твердыми сосками, то мягкого живота, трепещущего, словно птица в силках, то твердого лобка, там, где курчавились жесткие волосы… А она постанывала, охваченная сладострастной судорогой, восторгом вперемежку с ужасом.«Глупости, – останавливал себя Ти-Сонг, чувствуя, что ещё чуть-чуть – и сердце разорвется от бешеного темпа. – Хватит! Не придумывай себе мучений. Я доберусь до того человека. Чего бы мне это ни стоило – я доберусь до него…».Почти неделю Ти-Сонгу регулярно доставляли донесения, полученные с голубиной почтой: все в порядке, наш господин, наблюдение ведется; женщина, кажется, ни о чем не подозревает. Встречалась с тем-то и тем-то, в таких-то местах… Ничего заслуживающего внимания. А потом соглядатаи исчезли – все пятеро. Их тела нашли только через несколько месяцев, когда солнце сократило свой путь по небосклону и мать Земли начала ткать черное покрывало, чтобы укутать им свое детище… Приехавшая через некоторое время Фасинг была по-прежнему весела и беззаботна, хотя лицо её слегка осунулось после длительного путешествия. Ти-Сонг пытливо всматривался в её черные блестевшие глаза, но ничего не мог в них разглядеть. Либо она гениальная лицедейка, решил он, либо действительно не догадывалась, что за ней следили… И тогда его людей убил тот. Вычислил или просто учуял своим звериным чутьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126