-- Даже ребята
из ФБР иногда неплохо справляются со своими задачами.
-- С каких это пор это их дело?
-- С тех пор, как они так решили, -- ответил Раше. --
Слушай, Шефер, черт с ними и с этим делом.
-- Это не их город, -- огрызнулся Шефер.
-- И не твой тоже.
-- Когда в городе появляется очередной убийца панков, я
стараюсь его арестовать. В течение трех лет это была моя
работа...
-- Шефер, ты больше не занимаешься наркобизнесом.
-- Ты думаешь, он больше не существует?
-- Я думаю, проблемы наркобизнеса уже не наша забота.
Шефер определенно не был согласен с этим, но спорить не
стал.
Это и правда их не касалось. За это дело взялось
Федеральное Бюро Расследований и никто не собирался делиться
информацией с простыми полицейскими детективами, пусть даже и
специалистами по убийствам.
Раше тоже был недоволен сложившейся ситуацией. Он отлично
знал, что всякое преступление, в особенности отличающееся
жестокостью или труднообъяснимое, чаще всего повторяется, если
преступник не сидит за решеткой. Его просто тошнило от мысли,
что он может еще раз увидеть такую же резню. К тому же детектив
вынужден был признаться, что ни разу не слышал, чтобы агенты
ФБР сделали что-нибудь путное. Никто из них не "прочесывал"
документы полицейского управления, никто не расспрашивал
полицейских, патрулировавших здание, никто не интересовался
детективами, специализирующимися по убийствам и наркобизнесу.
Он даже подумывал, не позвонить ли ему в какую-нибудь
газету, например, сделать анонимный звонок в "Ньюс-Дейли", с
целью подстегнуть ребят из ФБР. Но газетные репортеры были для
Раше как зубная боль. Он их терпеть не мог точно так же, как
федеральных агентов. Нет, Раше стал бы заниматься подобными
вещами только в том случае, если бы изнывал от скуки. Но работы
у него и Шефера было предостаточно.
Например, через день после резни турист из Миссури
перепутал и сел на паром, идущий на остров Свободы вместо того,
чтобы отправиться на остров Статен. Узнав об ошибке, он
обезумел и взял в заложники трех пассажиров, а потом зарезал
одного из них, а Шеферу с Раше пришлось копаться в этой грязи.
Раше пришлось провести вечер, слушая неистовые споры
юристов, пытающихся прийти к единому мнению по поводу того,
является ли происшедшее преднамеренным убийством. А Шефер в это
время пытался вернуть семью туриста обратно в Миссури и
бесконечно общался с его многочисленными родственниками и
друзьями покойного.
На следующий день произошло не менее значительное событие:
не на шутку повздорили торговцы наркотиками с Ямайки,
сомалийские оружейные воротилы и сербские террористы. Сложные
связи между этими организациями в одночасье рухнули благодаря
ямайцам, решившим все забрать себе. Когда осела пыль и
большинство участников разборки были отправлены в тюрьму или в
морг, Раше помог перевезти конфискованное оружие в полицейскую
лабораторию в Вест Твентифе для исследования.
Некоторые виды этого оружия Раше видел впервые. Он узнал
русские автоматы и реактивные гранаты (хоть он и не мог понять,
зачем они понадобились ямайцам), но часть конфискованного
товара контрабандистов выглядела скорее как запасные части
реактивного самолета, а не оружие.
Шеферу приказали держаться подальше -- очевидно, капитан
Мак Комб не доверял ему, особенно когда под рукой было три
тонны оружия.
В ту же ночь два панка, решив самоутвердиться, попытались
убить Шефера из засады. Первый выстрел не попал в цель, а во
второй раз им выстрелить уже не удалось. Оба остались живы.
Один отправился в тюрьму, а второй в больницу.
Такая загруженность -- обычное дело в отделе, занимающемся
убийствами, поэтому Шефер и Раше решили проигнорировать
стрельбы, которые происходили в тире полицейского управления на
следующий день. У них не было времени на тренировки.
Что до Раше, он не стал бы беспокоиться об этом в любом
случае из-за ужасной жары, даже если бы ему не предстояла
бесконечная возня с бумагами. А Шефер, похоже, весь Нью-Йорк
считал своим стрельбищем.
Тир находился в подвальном этаже полицейской академии в
Западном конце Двадцатой улицы, под лабораторией. Им мог
пользоваться каждый имеющий лицензию на оружие в пределах
города. Полицейские были обязаны там время от времени
тренироваться. Большинство, включая Раше и Шефера, не
пренебрегали этими обязанностями. Но в этот раз, когда
случилось несчастье, их в тире не было.
Полдень уже миновал. Шестеро стрелков, полицейских и
гражданских, расположились на огневой линии. Они обмахивались
бумажными мишенями и жаловались на жару всякий раз, когда
смолкал шум выстрелов и появлялась возможность перекинуться
словечком. Неиспользованные мишени трепетали в ветерке
вентилятора, но тир все равно напоминал парную. Пиджаки
беспорядочно валялись у ног гражданских, и ни одна полицейская
рубашка не была застегнута как положено, на все пуговицы.
В коридоре раздались уверенные шаги Ричарда Стилмана,
преуспевающего полицейского офицера, опытного и
жизнерадостного. Денек у него выдался, как всегда, напряженный,
но он сумел выкроить немного времени и пострелять в тире. Он
заметил, как в коридоре впереди него что-то вспыхнуло, но он не
обратил на это особого внимания, насмотревшись за последние дни
на разнообразные эффекты, возникающие благодаря жаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75