– У меня красивый дом. Тебе обязательно понравится. А если нет, мы переделаем все так, как ты захочешь. Правда, девочки?– Да, Мири, – Сара еле сдерживала слезы.Полу стало ее жаль. Даже краткое знакомство с Мириам позволило ему предположить, что она спала с этой милашкой. Возможно, у них все было всерьез... А потом вдруг появляется этот парень, и, бабах, Сара немедленно отправляется в отставку.В салоне машины все притихли. Лео и Сара метали молнии, глядя на Мириам Похоже, они были не прочь устроить своей госпоже хорошую взбучку.Пусть только попробуют, подумал Пол. Теперь она его девочка, и что бы они ни делали, что бы ни говорили – ничего не изменится. Полу захотелось снова поцеловать Мириам, снова проникнуть в ее тело и остаться там навсегда. Пусть отныне ее волшебная пещерка станет для него родным домом. Что за дива! Что за ночь!Разве только... он сознавал, что немного опрометчиво утверждать, будто ты влюбился навсегда, после того как один раз со вкусом повалялся на сене. Хотя постой! Было ведь все-таки что-то, чертовски серьезное, чудесное. Это случилось. Нечего тут сомневаться.Он смотрел, как Сара дымит сигарой, почти не затягиваясь, затем закрыл глаза и сделал еще один маленький глоток коньяка.Это и есть жизнь, несмотря на то, что после всех упражнений плечо снова начало давать о себе знать. Сейчас не помешало бы проглотить пару таблеток напроксена или еще чего-нибудь. Никакого опиума. На сегодня наркотиков с него достаточно.Уорд подумал о семи тысячах, припрятанных в гостинице. Если он не объявится там завтра, администрация обязательно перероет всю комнату. Может быть, уже перерыла – значит, «Книга Имен» пропала. А вместе с ней и семь тысяч. Всем известно, что, когда обыскиваешь комнату, первым делом нужно посмотреть между пружинами кровати.Итак, что это означало для него теперь, когда он находится в бегах? Потеря семи тысяч – это трагедия. Что касается «Книги Имен», Уорд не был уверен, продолжит ли он розыск по этой линии. Может, хватит с него убийств? Когда-то он вполне сносно писал отчеты. Что, если теперь податься в репортеры, например в «Нью-Йорк таймс»? Туда все время набирают бывших цэрэушников... хотя в основном из аналитических отделов, а отнюдь не крутых ребят-исполнителей.Они прибыли ни больше, ни меньше на Саттон-плейс и остановились у обочины... перед самым красивым домом квартала.– Ничего себе, – сказал Пол, выходя из машины.Да, это был совсем не его уровень. Дом, окруженный цветником, выглядел чертовски старым, но отлично ухоженным.Мириам торопливо поднялась по ступеням и распахнула настежь дверь. Уорд присоединился к ней.– Мне следует взять тебя на руки и перенести через порог, – сказал он.– Добро пожаловать в мои чертоги. Девочки, Пол хочет завтракать! Икра, яйца, шампанское!Кивнув почти одновременно, Сара и Леонора отправились в заднюю половину дома.– Кажется, я им не очень понравился.– Они к тебе привыкнут. У меня есть предчувствие. В самом скором времени Сара полностью изменит о тебе свое мнение.У Пола были грандиозные планы насчет спальни, куда он намеревался отправиться сразу после завтрака, во время которого Мириам только пила шампанское, а он, как ему показалось, умял не меньше шестнадцати яиц. Сара прислуживала за столом, Леонора готовила. Кстати, Сара выглядела чертовски хорошенькой, когда сердилась.Устроившись в большой библиотеке, Пол закурил еще одну сигару. В некоторых книжных шкафах, запертых на замок, хранились действительно древние фолианты, совсем черные, с корешками без надписей. Там были даже шкатулки с пахнущими воском свитками. Уорд вытянул было один свиток, но тот оказался таким ветхим, что Уорд побоялся, как бы пергамент не треснул.Он не удивился бы, найдя здесь Библию Гуттенберга. Но среди раритетов его внимание привлекла не менее замечательная вещь – коллекция оперных либретто, причем не просто первые печатные экземпляры. Рукописные партитуры!Уорд с благоговением взял в руки ноты «Риголетто», написанные летящим почерком, видимо, самого Верди. Сзади подошла Мириам – так тихо, что он вздрогнул, и опустила нежную, но сильную ладонь ему на плечо.– Интересуешься оперой?– Очень интересуюсь.Она взяла у него из рук ноты и прошла в следующую великолепную комнату. Паркетный пол был застлан персидским ковром – несомненно, настоящим. Но внимание Уорда привлек «Стейнвей», концертный рояль, установленный в эркере, где окна украшали витражи от Тиффани.Восходящее солнце золотом разлилось по крышке рояля красного дерева, на которой стояла ваза, вероятно древнегреческий оригинал. Сара тихо заполняла ее цветами из видневшегося за окнами небольшого сада, который только-только начинал просыпаться в утреннем свете.Мириам подняла крышку клавиатуры; легко пробежалась по клавишам, затем зашелестела нотами.– Сара, не хочешь сыграть?Та послушно уселась за рояль, потом вдруг взглянула на Пола и продемонстрировала ему руки.– Они принадлежат хирургу.К чему это?Сара пробежала пальцами по всей клавиатуре и встряхнула головой в косых лучах солнца, так что ее локоны отбросили рыжеватые искры.Мириам установила ноты на пюпитр, и Сара начала играть, причем довольно хорошо. Пол сразу же узнал «Саго Nome», а потом Мириам запела это одно из величайших музыкальных произведений о женской душе. То, что она пела по нотам, написанным рукой автора, делало исполнение еще более проникновенным.Вошла Лео, вытирая руки о передник и сдувая с глаз челку.Когда песня закончилась, Полу захотелось обнять Мириам. У них только что был самозабвенный секс, и теперь он чувствовал... любовь. Он сам понимал, что глупо так думать, и никогда бы не смог признаться ей в этом вслух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95