— Наташа, ты же здравомыслящий человек. Мне самому тяжело себя удержать.«А! Будь, что будет!» — решила она и заявила:— Даже не думай сопротивляться! Я хочу тебя!Виталий откинулся на спинку дивана, закрыв глаза. «И попробуй откажи», — подумал он. Тяжело вздохнул и произнес:— Я — тоже.Она уселась на его колени, прижалась к его груди. Обвила руками его шею, с жаром стала покрывать поцелуями щеки и губы. Виталий задрожал от желания. Он нежно гладил ее плечи, целовал их, будучи не в силах сопротивляться. Наташа начала расстегивать пуговицы его рубашки одну за другой, жадно покрывая поцелуями его грудь, содрогавшуюся при каждом касании ее губ. Страсть и желание завладели их телами и не желали отпускать ни на минуту. Их щеки горели, кровь кипела, стучала в висках. Безумие любви захлестнуло эти две полыхавшие страстью души.— Ты безумна, — шептал он, — ты знаешь это?— Да, — соглашалась она, целуя его, — я обезумела от любви.Она, наконец, справилась с его рубашкой и бросила ее в кресло рядом с пиджаком. Потом медленно стянула с себя свитер, задыхаясь от чувств. Под свитером оказалась легкая шелковая сорочка, которая спустя мгновение распахнулась, обнажая шелковистую кожу тела и юную грудь, едва прикрытую кружевом.— О, господи! — прошептал Виталий, наклоняясь к ее груди. Глава XIXБЕЗМЯТEЖНОСТЬ Мне чудится, что любишь ты меня, Я слышу затаённые признанья… Перси Биши Шелли «К…» Виконт развалился в кресле и лениво поглощал виноград. Рядом, на ветви канделябра, на телевизоре, сидел попугай. Он, по-видимому, спал. Где были остальные, неизвестно. Виконт мрачно смотрел на свет пяти свечей, думая о чем-то своем. Глаза его были полуоткрыты, челюсти не переставая работали. Де ла Вурд машинально запускал руку в хрустальную вазу, обдирая виноградную кисть. Легкий звук заставил его вздрогнуть. Звук исходил от зеркала. Немного погодя, оттуда появился Гебриел, неся в руке револьвер. Он с тихим звоном миновал стеклянную перегородку.Первым заговорил де ла Вурд, выйдя из забытья:— Вижу, что происходящее здесь вас очень угнетает.Гебриел уселся за стол, опустошил налитый ему Виконтом бокал вина и произнес голосом человека, который не знает, что ему предпринять в данной ситуации:— Сие лишь слова, Виконт. Меня не только угнетает происходящее здесь, я просто напуган.— Понимаю, господин барон. Всё выходит из-под контроля.— Намного хуже. Я не знаю даже, что случится в последние несколько дней, хотя до сих пор мне было известны события на несколько сотен лет вперед. Вот что удивительно.Воздух рядом со столом заискрился, появился голубой, дышащий холодом столб света. Когда он пропал, на этом месте оказался Леонард, Он был в шубе. Голову его и без того седую покрывал снег.— Это-то, как раз, не удивительно, Гебриел, — сказал граф. Он вышел в прихожую и через минуту вернулся в черном костюме. Усаживаясь в свое кресло во главе стола, произнес:— Я давно опасался, что это может случиться. Хаос прогрессирует. Им руководит Осиел.— Сир, — заговорил Виконт, — можно ли Хаосом руководить?— Можно, если способствовать ему в развитии. Осиел переступил уже ту черту, которая отделяет нормальное любопытство от нездорового интереса.— Но, — продолжал Виконт, — как же он мог подняться до такой вершины, если в последний раз его заточили?— В этом, — отвечал Леонард, — только моя вина. Это — мое детище. А мои слуги — народ весьма способный. Жажда мести завела меня в черноту, откуда я еще не скоро отыщу дорогу.Из кухни донеслось позвякивание посуды.— Вельда вернулась, — сказал Гебриел.— А Козлов еще задерживается. — Виконт отпил из своего бокала вина.Но тут же заголосил дверной звонок. Зашлепали тапочки Вельды, — она пошла открывать.В зал вошел Ипполит. В одной руке его находилась пачка газет, в другой — довольно большая сумка.— Вот, — произнес он, бросая на стол газеты, — город встал на дыбы. Знаете, как назвали мои деяния? Спонтанным возгоранием. Но то лишь всякие болтуны и репортеры. Мусора пока что разводят руками и втирают всякими баснями очки начальству. Должен сказать — наделали мы тут шуму.Виконт как-то мрачно усмехнулся:— Не загибай, Ипполит. Город из-за газет на дыбы не встанет. А еще ты что принес? — Он кивнул на сумку.— Ох, — встрепенулся Козлов, — он задохнулся, наверное. Через весь город ехал.Тогда он раскрыл сумку и вынул из нее кота. Спавший попугай (вернее, притворявшийся спящим) раскрыл глаза так широко, как только мог. Его взгляд был прикован к пушистой твари. Цезарь раскрыл клюв и тут же его захлопнул, издав звук, напоминавший клацанье волчьих зубов.— Вот-с, — произнес Ипполит, — познакомьтесь с новым нашим знакомым. Этого красавца зовут Маркиз. Его хозяином был не так давно убитый Олег Геннадьевич.Из кухни прибежала Вельда. При виде черного с белою грудкой и белыми лапками зверя она радостно пискнула и попыталась погладить кота. Тот не только не стал сопротивляться, а сам прыгнул ей на руки.— Я рад, Ипполит, — сказал де ла Вурд, — что в тебе хоть что-то человеческое осталось.— И что теперь? — затрещал Цезарь гневно, — теперь мы будем привечать бомжей?Ипполит схватил лежавший рядом с правой рукой Гебриела пистолет и прицелился в попугая, сказав:— Заткнись.— Всё, всё, молчу, — испугался Цезарь.Ипполит положил пистолет на место. А Гебриел потянулся к Маркизу. Он почесал коту шею. Маркиз заурчал, задрав мордочку.— Какое милое создание! — воскликнула восхищенная Вельда.— Монсеньор, — обратился Ипполит к Леонарду, — вы не будете против, если он останется?— Ты шутишь? — спросил граф, — как я могу быть против? Вон, даже такого похабника, — он кивнул на Цезаря, — оставил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103