— Вы ничего не понимаете, — прошептал он.
Кристофер сделал еще шаг, но что-то удерживало его, не давая наброситься на этого человека.
— Пожалуйста, — попросил монах. — Не пытайтесь причинить мне вред. Если вы попытаетесь, я буду вынужден остановить вас. А я не хочу, чтобы это было на моей совести. Сегодня я запятнал свою карму кровью. Но вы священны: не заставляйте меня дотрагиваться до вас.
В Кристофере нарастала немая ярость, но спокойствие монаха мешало ему наброситься на него. Монах встал.
— Я предупредил вас, — сказал он. — Уезжайте из Калимпонга. Возвращайтесь в Англию. Если вы предпочтете пойти дальше, я не могу отвечать за то, что может произойти с вами.
Он прошел мимо Кристофера к двери, коснувшись его краем своей одежды.
Кристофер так и не понял, что произошло. Он почувствовал, как одеяние монаха коснулось его руки. Он вспомнил прикосновение к противомоскитной сетке, висевшей над кроватью Кормака, и почувствовал прилив ярости. Спокойствие монаха больше не давило на него: он захотел ударить его, повалить и свершить акт возмездия. Он вытянул руку, чтобы схватить его и развернуть к себе, а возможно, сделать нечто более серьезное. Возможно, он хотел ударить его, — он не был уверен в этом.
Он почувствовал лишь прикосновение руки монаха к своей шее, мягкое прикосновение, лишенное эмоций, не причиняющее боли. Затем мир растворился, и он ощутил, что падает, безостановочно падает в темную, бесцветную пропасть, из которой нет возврата.
* * *
Ему казалось, что он окружен тишиной и что тишина мягко облепила его, как воск. Воск растаял, и он шел по пустым коридорам. По обеим сторонам были огромные классные комнаты, пустые и тихие; меловая пыль висела в длинных лучах солнца, как потревоженная цветочная пыльца. Он поднимался по лестницам, устремленным в бесконечность. Затем он оказался на лестничной площадке, перед ним был очередной коридор. Откуда-то доносилось жужжание. Он прошел через первую дверь и оказался в длинной белой спальне, погруженной в тишину. Потолок пересекали два ряда ввинченных в него ржавых крюков.
К каждому крюку была прикреплена веревка, на которой висело тело молодой девушки. Они все были в белых балахонах и висели спиной к нему, их длинные черные волосы казались сделанными из шелка. Он с ужасом наблюдал, как веревки начали вращаться вместе с телами. Комнату наполняло жужжание, но мух не было видно. Внезапно хлопнула входная дверь, и гулкое эхо разнеслось по всему зданию.
— Проснитесь, сахиб! Проснитесь!
Он с трудом пытался открыть слипшиеся глаза.
— Вам нельзя лежать здесь, сахиб! Пожалуйста, вставайте!
Он сделал последнее усилие, и глаза его легко раскрылись.
Монах ушел. Над ним согнулся Лхатен с озабоченным лицом. Сам он лежал на спине на полу своей комнаты.
— Монах сказал мне, что я найду вас здесь, сахиб. Что случилось?
Кристофер потряс головой, чтобы прийти в себя. Казалось, кто-то наполнил его голову хлопковой пряжей. Хлопковой пряжей и железными опилками.
— Я не знаю, — ответил он. — Давно я здесь нахожусь?
— Нет, сахиб. По крайней мере, я так не думаю.
— Лхатен, полиция все еще дежурит здесь?
— Один человек. Он сказал, что они ищут вас. Вы что-то сделали, сахиб?
Он снова покачал головой. Казалось, что наполнявшая его голову хлопковая пряжа превратилась в цемент.
— Нет, Лхатен. Но это нелегко объяснить. Ты можешь помочь мне встать?
Мальчик обхватил Кристофера за шею и помог ему приподняться.
С его помощью Кристофер доплелся до стула. Он задыхался, словно кто-то внезапно выдавил из него весь воздух. Что бы ни сделал с ним монах, он просто на какое-то время лишил его сознания, но не причинил никакого вреда. Он много слышал о таких приемах, но до этого никогда не видел их воочию.
— Полиция знает, что я здесь, Лхатен?
Мальчик покачал головой. На вид ему было лет шестнадцать-семнадцать. По его акценту Кристофер решил, что он непалец.
— Мне надо выйти отсюда незамеченным, — признался Кристофер. — Ты можешь мне помочь?
— Без проблем, сахиб. Никто не следит за задним двором. Но куда вы пойдете? Говорят, что полиция ищет вас повсюду. Наверное, вы сделали что-то очень плохое, — с удовлетворением заметил мальчик.
Кристофер предпринял попытку покачать головой, но шея отказывалась повиноваться.
— Я ничего не сделал, Лхатен, — объяснил он. — Но был убит человек. И я нашел его.
— И полиция решила, что вы убили его? — Лхатен приподнял брови и присвистнул. Кристофер вспомнил, что Уильям точно так же выражал изумление.
— Да. Но я этого не делал. Ты веришь мне?
Лхатен пожал плечами.
— Какая разница? Наверняка он был очень плохой человек.
Кристофер нахмурился.
— Нет, Лхатен, он не был таким. И разница есть. Это был доктор Кормак. Он был здесь прошлым вечером. Ты помнишь?
Это ошеломило Лхатена. Он знал доктор Кормака. И несколько раз был его пациентом. Доктор ему нравился.
— Не волнуйтесь, сахиб. Я выведу вас отсюда. Но куда вы пойдете?
Кристофер заколебался. Он не был уверен, что мальчику можно доверять. Но сейчас он остался один. В Лондоне никто не станет за него поручаться. В Дели никто не станет вмешиваться. Ему очень нужна была помощь мальчика.
— Лхатен, — начал он, зная, что рискует. — Я хочу покинуть Калимпонг. Мне нужно выбраться из Индии.
— Конечно, вы не можете оставаться в Индии. Куда вы хотите отправиться?
Кристофер снова заколебался. Если полиция допросит мальчика...
— Вы можете доверять мне, сахиб.
Что ему предложить? Деньги?
— Если тебе нужны деньги...
— Пожалуйста! — по лицу мальчика скользнула гримаса боли. — Мне не нужны деньги. Я хочу помочь вам, это все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139