Меня накрыла тень — это «Илья Муромец» подплыл.— Готовы? — спросил Егорин.— Так точно, — ответил я, на всякий случай оглядевшись. Видимо, я был один, если не считать стайки рыб и большой красавицы медузы, повисшей над корпусом батискафа.— Снимайте.— Есть.Я только успел заметить, как в верху батискафа открылось отверстие, из которого выскочил продолговатый предмет и в клочья разнес медузу. Секунды через две к поверхности океана устремился второй цилиндр с керном.— Видели? — спросил Егорин.— Да.— Очень хорошо. Теперь снимите приемку кернов под вертолетом.Я так увлекся съемкой, что, позабыв осторожность, потянул ручку управления на себя, включил двигатель и полетел вверх.Из днища вертолета торчал металлический шест с ловушкой. Снизу примчалась третья гильза с керном и точно легла в лапы ловушки.— Магниты? — спросил я.— Угадали, — ответил Егорин. — Всё. Выплывайте. 3 Керны из гильз извлекал сам Егорин. Даже Гирису он не позволил помогать.— Я сам, я сам, — взволнованно бормотал Александр Иванович, а биолог то снимал очки, то надевал их, то тянулся к металлическим цилиндрам и как бы зачерпывал руками воздух.— Василий Иванович, — взмолился Егорин, — вы оттоптали мне ногу.— Прошу прощения, коллега, — смутился Гирис. — Ради бога осторожнее, — прошептал он и локтем смахнул со стола крайнюю гильзу с керном.Кок стремительно бросился к падающей гильзе и спас ее от удара.— Вот видите! — вспылил Егорин, и его всегда добрые глаза вспыхнули так зло. что все мы невольно приутихли и отступили.— Простите, но ведь я хочу только чуть-чуть помочь вам. Ведь разрешал же я вам препарировать asterias rubens.— Хотя это была и обычная морская звезда, Василий Иванович, я ценю, разумеется…— Лучше пусть Александр Иванович сам, — неожиданно для всех вмешался в перепалку ученых радист.— Напоминаю, Филя, — сердито заметил Перстенек, — у голубого кита язык весит три тонны… Но и это солидное животное никогда не советует, если его не спрашивают.Филипп Петрович отчаянно засопел и глубоко вздохнул. Но Перстенек, не придавая этому значения, смело оттащил за руку своего приятеля в угол кают-компании: он был прав и потому не боялся.— Подержите, пожалуйста, здесь, — вдруг обратился Егорин к Василию Ивановичу, и биолог, обрадованный, немедленно воспользовался разрешением.И тут все мы увидели, как осторожно и точно работали нервные, подвижные пальцы Гириса. Никто в мире не смог бы так ловко и быстро извлечь из гильзы хрупкий керн, не уронив при этом ни песчинки!Александр Иванович уже не столько руководил, сколько ассистировал. Вооружась лупами, ученые жадно осматривали слои горных пород.— Ленточная глина, — сказал Егорин.— Темно-серая, — добавил Гирис.— Чередование мягких и твердых пород.— Смотрите, тонкостенная раковина! Это, несомненно, представительница холодолюбивой фауны, коллега.— Моренные отложения… маленькие валуны и, кажется… смотрите сюда, Василий Иванович, прошу вас!— На валунах штрихи, коллега! Поздравляю вас — ведь это похоже на Северный полюс в Тихом океане.— Ну, еще нет, Василий Иванович, но все же. Но все же…В это мгновение прозвучал сигнал тревоги. 4 Автоматы сработали быстро. Вертолет отделился от воды и повис на высоте пятидесяти метров, как бы ожидая дальнейших указаний своего командира.— Раз наш «Илья Муромец» взлетел и висит на месте, — предположил Егорин, — значит, кто-то или что-то грозит нам с воды.— Этого и следовало ожидать, — сказал я.В динамике раздался голос Венева, уже севшего в пилотское кресло.— Со стороны Пито-Као к нам кто-то плывет, — доложил он. — Расстояние десять километров, длина предмета… Может быть, человек? Но скорость он держит около восьмидесяти километров в час, так что вряд ли человек.— Это Мауки! — узнал я. — Ведь его скафандр оборудован реактивным двигателем.— Возможно, — согласился Венев, услышав меня. — Похоже, он направляется к нам. Снижаюсь.Мы высыпали на палубу. Вскоре стал заметен пенистый След плывущего Мауки. Я не ошибся: это был он. Подплыв к вертолету, он стал делать знаки, давая понять, что хочет к нам.Баскин подошел к пульту управления манипулятором — и механическая рука подняла Мауки на вертолет. Тут же на палубе мы помогли полинезийцу снять водолазный костюм.— Что случилось? — взволнованно спросил Егорин.— Я хочу к вам совсем, — смущенно ответил Мауки. — Можно?— Только это?— Да.Мы облегченно вздохнули: кому нужны неприятности, да еще вдали от родины? Егорин провел рукой по курчавым волосам юноши. Мауки симпатичен ему, хотя в поведении островитянина много Непонятного.— Хорошо, Мауки, — сказал он и повернулся к нам; — А вы не будьте навязчивыми. Понятно?Баскин восхищенно рассматривал водолазный костюм.— Где ты достал такой, Мауки?— Его привезли с планеты Гаяна.Перстенек хотел что-то сказать, но его остановил Петренко.— Вот, Саша, — подмигнул он, — новый партнер тебе: байки придумывает похлеще, чем ты.— Нет, серьезно, Мауки, кто дал тебе этот костюм?— Мауки все расскажет, — ответил юноша. — Давно-давно назад на Пито-Као прилетела большая железная лодка с планеты Гаяна. В ней было двое людей, но потом случилось землетрясение и лодку повредило кусками скал. Еще время шло быстро-быстро и много-много. Потом я, Мауки, — юноша гордо ударил себя в грудь, — нашел в горах то, что осталось от железной лодки, и привел туда своего друга Боба. Мы нашли там железный ящик. Боб сказал, что это есть… Мауки хорошо выучил это слово: эн-ци-кло-пе-ди-я! Мауки верно сказал, да?— Да-да, продолжай, — подбодрил Егорин.— На Пито-Као было тогда много плохих людей, и мы с Хоутоном хотели ночью увезти эн-ци-кло-пе-ди-ю на Отунуи в лодке…Вот как это происходило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158