А? Значит, времени прошло немного! А? И космические струйные течения есть не только в расчетах, но и в действительности… А?— Марс-один, Марс-один! — громко запрашивает Шелест. -Я-"Роот", я-"Роот"… Который сейчас год?..Ответ потонул в шуме веселья. Мы увидим своих современников! Ведь вся наша экспедиция-полет в, оба конца и пребывание на Гаяне заняла почти день в день девять лет.Улетать на два с половиною века и управиться за девять лет-о таком счастье мы не мечтали! Конечно, в последнее время, особенно после встречи с изумруднокожими, мы стали умом привыкать к такой возможности, но в сердце не угасал уголек сомнения.В нашем звездолете творилось такое, что можно представить себе, лишь просмотрев корабельный фильм и прослушав звуковые записи. Недавно, пересматривая эти кадры, я обратил внимание, что возбуждение наше длилось не так уж и долго-через три минуты Шелест принялся за деловой разговор. Всего три минуты оказалось достаточно, чтобы смять в гармошку два с половиною предполагавшихся столетия, а заодно смахнуть в пережитое, как крошки со стола, и те девять лет, что мы фактически не были дома.Скор человек, ох и скор!Нам приказали взять на борт — возле орбиты Марса — космонавта-лоцмана, который поможет нам произвести заход и посадку.Пока газеты, журналы и радиостанции воскрешали в памяти жителей Земли картины нашего отлета, сообщали и комментировали наше появление в космосе, Шелест и Глебов принимали навигационные данные и приступили к маневрированию для приема лоцмана.Я помогал им, а Хоутону, как журналисту, поручили репортаж о нашей экспедиции и космических струйных течениях.— Только без «музея истории интерьера и мебели», -проворчал командир, вспомнив нашу гаянскую виллу на озере Лей.Живы ли наши близкие? Увидим ли мы их? Девять лет-пустяк в галактическом полете-ощутимы в быстро меняющейся земной хлопотной жизни: «вода» на Земле течет быстрее, чем в космосе.Наконец, нам сообщили: все живы, здоровы и встретят нас!Мы переглянулись, вздохнули широко и вольготно, и работа пошла слаженно, как никогда. 2 Лоцман у нас на борту. До этого дважды Шелест спрашивал его имя, а ему отвечали загадочно: «Узнаете!»Дверь компрессионного отсека отворилась, лоцман вошел в промежуточную кабину, и мы помогли ему снять скафандр.На нас глянуло узкое смуглое лицо, с блестящими темно-серыми глазами. В курчавых черных волосах лоцмана серебрилась седина— Мауки! -закричал Хоутон. -Мауки! -и кинулся к нему.— Боб! Милый мой Боб…— Вот уж этому я удивляюсь меньше всего… -как-то странно произнес Шелест и присел на край дивана.Мауки поднял его своими могучими руками, и они обнялись. Досталось и моим костям, и Евгению Николаевичу, а потом Мауки смущенно остановился перед Юль.— Здравствуй, ани, -певуче по-гаянски сказала она. — Меня зовут Юль. Я жена Глебова. Мы с тобой немного земляки— Дорогая ани, — медленно подбирая слова, ответил Мауки, — я счастлив видеть тебя. Разреши обнять тебя, как сестру…— Так ты стал космонавтом, Мауки?! — сказал я.— Да. Я сейчас был на Марсе, и мне поручили, поскольку я рядом, сопровождать вас. — Он говорил по-русски почти без акцента. — Как обрадуются моя жена и сыновья…— Твоя жена москвичка? — спросил Евгений Николаевич.— Нет. Я привез ее из Отунуи.— Поздравляю тебя, Мауки, от всего сердца! -ска-зал Шелест.— Спасибо, Андрей Иванович. Извините: это я просил не говорить вам, кто будет лоцманом… Хотелось сделать сюрприз.— И достиг своей цели!— Не томите, Мауки, -прервал Евгений Николаевич, — расскажите, как там на Марсе? В самом деле обнаружены каналы? Есть жизнь?— Так и не так, -засмеялся Мауки. -Жизнь есть, в основном — растительный мир и микроорганизмы. Людей там нет, и мы пока не нашли хоть каких-нибудь следов разумной жизни, исчезнувших цивилизаций.— А каналы? — нетерпеливо допытывался Глебов.— О, «каналы»! -с увлечением рассказал Мауки. — На Марсе необычные растения… Понимаете, там уйма сухих красноватых деревцев, напоминающих саксаулы… Они растут в песке, любят магнитные поля и вы-рабатывают электричество!— Растения-генераторы?— В том-то и дело. И семена их наэлектризованы. То, что на прежних марсианских картах представлялось нам как узлы, в которых пересекались и соединялись «каналы», оказалось крупными магнитными аномалиями. Наэлектризованные семена марсианских «саксаулов»-мелкие и легкие, как пыль, -попадая в зону магнитных силовых линий, приходят в движение и распределяются вдоль них, потом дают всходы и образуют огромные «лесополосы», воспринимаемые с Земли, как сеть каналов…— А сезонные изменения?— Они связаны с влиянием солнца. Конечно, все это в общих чертах, многое требует уточнения, проверки, но то, что я вам рассказал, — в общем верно!— А что нового на Земле, Мауки? — спросил я.— Самое главное-заключили договор о разоружении! Сейчас уже почти на всей Земле нет голодных, хотя остались… Бергоффы и Джексоны.— Живы?! -спросил Хоутон.— Не знаю, Боб. Да черт с ними! Не они, так другие… Зато на планете больше нет колоний!— Где будем производить посадку, Мауки?— Андрей Иванович, не угадаете.— В Москве?— Нет, нет, не пытайтесь… На Пито-Као!— Пито-Као?!.— Да. Сейчас там международный космодром, дорогие друзья. Можно было подобрать и другой остров, но остановились на нем, в честь прилета Гаянцев на звездолете «Тиунэла».Юль улыбнулась, откинула голову и мечтательно закрыла глаза. Стать женой жителя другой планеты, с иными обычаями и взглядами, войти в круг его сопланетников — непросто. Воображение рисует и неприятные неожиданности.Ее родина знала меньше горя.Материки Гаяны расположены в среднем поясе планеты, с мягким климатом и щедрой природой, почти безвозмездно кормившей и одевавшей людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158