Природная ее форма подсказала архитекторам и художникам внешнее решение Пантеона. Читатель догадывается, что у Гаянцев он называется иначе, но я настойчиво продолжаю описание увиденного на Гаяне в земных образах и сравнениях, что позволяет избежать многочисленных комментариев и сносок, украшающих научные диссертации и придающие им убедительность, подобно значкам и медалям, но утомительных в иных случаях…Сторона Ивы, обращенная к центру столицы, была у подножия как бы срезана на четверть своей высоты и превращена в монументальный вход. Пятидесятиметровая колоннада из темно-серой пластмассы служила основанием большому полумесяцу, лежащему рожками вниз. Фронтон украшали слова: «Истина — это жизнь!»Многочисленные колонны двумя полукружиями как бы обнимали и площадь у фронтона; высота их постепенно уменьшалась, и возле городского сквера последние трехметровые колонны с той и другой стороны служили пьедесталами для скульптур: юноши — слева и девушки — справа. Их позы создавали впечатление, будто юноша бросил конец газового шарфа, а девушка со смехом только что его поймала.Над головами входящих действительно развевалась легкая, как паутина, ткань ярко-вишневого цвета.Перед входом, в центре обширной гладкой и круглой площади, из земли точно вырвалась на дневную поверхность дикая скала с скульптурой: на стреловид-ной струе пламени взвился в космос первый гаянский звездолет.Гравитомобили опустились перед фигурами юноши и девушки с шарфом. Мы вышли из машин и дальше двинулись пешком. Командир, а за ним и мы, сняли шляпы. Здесь сотни посетителей. Они бродят, рассматривая горельефы и картины на стенах. И нет у них того мистического настроения, которое охватывает нас в Ново-Девичьем монастыре, Ленинградском некрополе или на любом другом кладбище.Конечно, там это невольно связано с тем, что нас окружают останки предков. На Гаяне иначе: у них нет обычая хоронить или сжигать в крематориях тела умерших; в специальных устройствах они превращаются в энергию и вливаются в общую сеть, как бы символизируя или ускоряя величайший естественный процесс, происходящий в природе и называемый нами круговоротом веществ.В гаянском Пантеоне в красивых (и совсем не стандартных, на этот раз!) нишах хранятся микрофильмы, рассказывающие о жизни и трудах крупнейших ученых, писателей, общественных деятелей, в общем, выдающихся тружеников планеты.Здесь все дышит жизнеутверждающим творчеством и скорее напоминает своеобразную библиотеку, что ли; кибернетический вариант серии «Жизнь замечательных людей», основанной когда-то Горьким и до сих пор выпускаемой московским издательством «Молодая гвардия»…Ган рассказал, что высшим признанием заслуг Гаянца являет-ся помещение его трудов в Пантеоне и еще одно — прямо противоположное тому, что происходит у нас, на Земле. Скажем, после полета Юрия Гагарина тысячи родителей называли своих только что родившихся сыновей его именем. А на Гаяне наоборот: имя человека, признанного всеми достойнейшим, великим, больше не повторялось. Фамилия его продолжала свое шествие в веках, а имя — нет. Таким образом, будь Гагарин Гаянцем — он стал бы «последним Юрием»!… Внутри Пантеон величественен и необычен для нашего глаза. Как я уже говорил, горельефы, картины, портреты, статуи, стометровый сводчатый потолок — все это было как-то ожидаемо нами.Необычным явились бесчисленные фонтаны различных форм и размеров, бесшумные водяные каскады и фигурные бассейны со светящимся дном, Причем сами струи воды, переплетаясь или зрительно накладываясь одна на другую, создавали своеобразный орнамент.Гаянцы — мастера светописи и водописи и умудряются посредством сравнительно несложной техники добиться большой впечатляющей силы.Среди статуй мы нашли «знакомые нам лица»:Ри — общепризнанный гаянский Эйнштейн, Эдр — главный редактор гаянской энциклопедии, подаренной землянам; Тот, Мана, Лоот и другие участники галактических экспедиций на «Тиунэле» и «Фело».Ган рассказал нам трагическую историю рода Роотов-потомственных исследователей Галактики, последним представителем которого является наша милая Юль, идущая сейчас рядом с нами. 3 Дворец Человека по своему назначению можно было бы назвать Дворцом культуры, если бы в нем, наряду, так сказать, с «союзами» писателей, композиторов, художников, архитекторов, не находился Народ-ный Совет Гаяны — высший общественный орган планеты, руководящий всей жизнью Гаянцев.Здесь имелись небольшие залы для встреч, обсуждений и диспутов по разным вопросам науки и искусства или житейским проблемам.Деятели культуры встречались со своими почитателями или оппонентами, а кому надо-шли к членам Народного Совета, совмещающего функции Академии наук, Верховного Суда, распределяющего материальные ресурсы планеты и планирующего в общих чертах народное хозяйство. Число его членов было традиционным (английская черта!)-тысяча человек.Кроме малых залов, к услугам Гаянцев были со вкусом меблированные комнаты — кафе, где можно просто отдохнуть с друзьями, помечтать, потанцевать. Стенной указатель в вестибюле помогал выбрать подходящий, не занятый другими уголок.В середине Дворца находился Главный зал на сто тысяч мест; в нем происходили заседания Совета и всенародные обсуждения важных вопросов, спортивные соревнования на первенство планеты, массовые игры и представления.Дворец Человека являлся также и хранилищем «Энциклопедии наук». Тысячи каналов радио и телепатической связи круглосуточно обслуживали жителей Гаяны.Под цоколем здания, в подземных этажах, рядом с машинами «Энциклопедии наук», находился и Генеральный Проблематор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158