Думаю, они тебя с удовольствием выслушают…
Рената пренебрежительно фыркнула. Теперь, когда он вернулся, ей и море по колено. Затем ей пришло в голову, что неплохо было бы надеть свои вещи взамен его пиджака.
– Будь любезен, отвернись!
– А глаза не зажмурить?
Девушка демонстративно сняла пиджак и стала натягивать джинсы прямо на голое тело. Саша пожал плечами и переключил внимание на дорогу. Прекратив ворочаться в своем кресле, Рената расчесалась.
– Когда ты вошел в номер, в первую секунду я приняла тебя за Артура… Он тоже вечно выносил двери: их для него вообще не существовало, как субстанции…
– Артур на моем месте не потащился бы за тобой…
– Но ты ведь не Артур! И ему до тебя далеко. Впрочем, ты бы его уговорил…
– Я и так уговорил, – не то шутя, не то всерьез сказал телохранитель.
– На, посмотри! – он бросил на ее колени местную газетенку, развернутую на объявлениях о сдаче квартиры. Некоторые были обведены ручкой.
– Что это?
– Выбери, что тебе больше нравится. Пару дней перекантуемся в Новгороде. Неплохо было бы отдохнуть, а в гостиницах нас быстро находят, и мне это надоело. Снять на пару дней комнату – предел моих мечтаний…
– Вот! – Рената указала телефон с объявлением о сдаче комнаты во флигеле частного дома. – Надеюсь, это не будет дороже гостиницы?
Домик был миленький, с садом, и принадлежал пожилой вдове.
Комната во флигеле оказалась тесноватой, но тоже очень уютной. Кроме того, флигель был удален от основной постройки. Здесь был даже гараж, в который вдова разрешила загнать несчастный «Чероки».
Вместо того чтобы отдохнуть, Рената и телохранитель мыли машину. Точнее, мыл ее Саша, а затем девушка из желания похулиганить «вымыла» Сашу, причем из шланга, холодной водой и полностью одетого. Пытаясь уклониться от бьющей в него струи, телохранитель перехватил руки Ренаты. Она, смеясь, изворачивалась, и вода брызгала во все стороны. И только скрутив ее и прижав к себе, Саша смог отобрать у нее шланг. Рената притихла в его объятьях и посмотрела ему в глаза. Саша отпустил ее и отправился закручивать кран.
Вечером Рената долго сооружала из занавески ширму между кушеткой и своей кроватью, а телохранитель безучастно ковырял на столе какую-то автомобильную деталь.
– Все-таки, дело в «дипломате», – первой нарушила молчание она.
Саша покосился на нее.
– Никто и не сомневался… – проворчал он.
– И в какой-то штуковине, которая там лежит. Что там может лежать?
– Ну, если это не зубная щетка, то не знаю…
– Саша! Я серьезно!
– Я тоже абсолютно серьезно.
– Фи! – сказала Рената и задернула «ширму».
С подушки ей было неудобно подглядывать за Сашей, и она слегка отогнула край занавески.
– Саш! – наконец не выдержала девушка. – А этому ты научился благодаря тайцзицуань?
– Чему?
– Ну, всему, что ты умеешь и знаешь?
– Я ничего не умею и мало что знаю.
– Тогда я – еще не родилась.
Телохранитель усмехнулся и кивнул. Рената рассердилась:
– Ах так! Нет, ты мне все расскажешь!
– Зачем маленькой девочке знать то, что она не сможет оценить и понять?
– Ты считаешь меня дурой?!
– Нет, забывчивой маленькой девочкой.
– А почему тебя не устраивает, что я такая, какая есть, а не солидная матрона?!
– Кто тебе сказал, что меня это не устраивает? – беседа с нею не мешала Саше что-то раскручивать и завинчивать под светом настольной лампы.
– С матроной было бы скучно. С другой стороны, в детском саду я тоже еще не работал.
Рената, прижав к себе одеяло, села:
– А ты никогда не завидовал непосредственности и беззаботности детей? Они всегда говорят правду…
– Дважды в одну реку не войдешь, и мадам, которой под сорок и которая повязывает бантики, выглядит, мягко говоря… смешно…
– Если сохранить в душе то же состояние, что и в детстве, никогда не состаришься. Я сознательно не хочу взрослеть!
– Я знаю, – он опустил глаза, но на лице прочиталось окончание фразы: «И в этом-то вся беда…» – По этому поводу в Библии говорится: «Блаженны нищие духом»…
– Пусть там говорится все, что угодно! – Рената пыталась заставить его спорить. – И они действительно блаженны: всё принадлежит им. А что хорошего в том, что я потеряла огромный мир, который был у меня, когда мы с бабушкой гуляли в парке? Куда исчезли те люди, которые его составляли?! И тот старик в инвалидной коляске, что ежедневно ездил по аллеям, коротая последние годы?! Недавно я видела его там, но он ушел куда-то из моей жизни, и я даже не удивилась. Не успела. Мир уменьшается, чем старше мы становимся. Время начинает лететь, как сумасшедшее: вначале не замечаешь, как проскочил день, потом – неделя, месяц… А что дальше? Я не хочу терять мир моего детства… С ним у меня связано множество таинственных воспоминаний, в которых иногда приятно спрятаться от нашей жуткой реальности…
Саша смотрел на нее непонятным взглядом. Наконец он тихо-тихо вымолвил:
– Мы все потеряли больше, гораздо больше… Но ты этого уже не помнишь…
– Почему?
– Потому что сознательно не хочешь этого. В детстве ты это еще помнила, поэтому тебе так приятно прятаться в нем… Но оно ушло, а ты ищешь не там. Ты чего-то боишься и не выпускаешь себя из зачаточного состояния. Иногда у меня ощущение, что я пытаюсь войти в хорошо запертые двери… Стучусь, а мне никто не открывает и даже не отвечает… – то, что не договаривали его гранитные глаза, выдавал тихий голос: Саша не болтал просто так, от нечего делать, чтобы поспорить со своей подопечной; все, о чем он сказал, было выдавлено не с одной каплей крови. Все, что он говорил, цепляло его за живое и доставляло невыносимую боль. Рената это понимала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81