Она гласила, что кто-то хотел отомстить милиции и лично ее главе. Однако при тщательном осмотре места преступления под одной из неоторванных половиц была обнаружена довольно большая шкатулка с драгоценностями. Добраться до шкатулки было чрезвычайно легко, если, конечно, знать, как это осуществить. Прямо под шкатулкой в половице очень аккуратно был сделан небольшой лючок с утопленным кольцом. Он и раньше-то был незаметен, а многолетний слой краски полностью скрыл его.
— Клад, значит, искали, — констатировал начальник милиции. — Интересно было бы посмотреть на этих кладоискателей.
Его желание очень скоро исполнилось. В понедельник утром Комар и Губан сами явились в милицию, посчитав, что это лучший выход. Жертв, как они знали, не было, и поэтому надеялись на снисхождение.
— Зачем же вы это сделали? — последовал вопрос.
Некоторое время злоумышленники молчали. Потом заговорил Комар:
— Клад хотели отыскать и сдать государству.
— Да, государству… — в унисон повторил Губан.
— Но почему бы просто не пойти и сообщить о его местонахождении? — спросил следователь.
— А кто бы поверил? — усмехнулся Комар. — Мы думали, вскроем пол, и все. Кто знал, что плита крепит эту проклятую люстру? А за ремонт мы бы, конечно, заплатили, возместили убытки.
— А откуда вы узнали о кладе? Комар замялся, потом сказал:
— Слыхал от одного человека…
— От какого человека?
— Да какая разница, клада-то все равно нет.
— Ошибаетесь, — заявил следователь, — клад все-таки есть.
— Не может быть, — вскинулся Комар. — На пушку берете?
— Могу показать, — следователь открыл сейф и достал ларец.
Комар и Губан подались вперед. Щелкнула крышка, тускло засветились старинные украшения. У приятелей отвисли челюсти.
— Эх, — упавшим голосом произнес Губан, а Комар только скрипнул зубами.
— Вам чуть-чуть не повезло, — насмешливо продолжил следователь. — Не в том месте начали пол ломать. Правее бы взяли — сразу бы наткнулись. Конечно, обидно. — Он глянул на потупившихся приятелей. — И все-таки откуда у вас информация о сокровищах?
— В нашей семье рассказы об этом кладе передавались из поколения в поколение, — начал Комар.
— Так вы же не местный? — удивился следователь.
— Мало ли что — не местный, — смешался Комар, — бабушка моя… — и он начал нести какую-то ахинею о бабушке-купчихе, о каком-то завещании…
Правды от него добиться так и не удалось, а Губан вообще ничего не знал.
«Собственно говоря, какая разница, откуда они узнали о кладе, — размышлял следователь, — скорее всего кто-то где-то ляпнул».
На том он и успокоился.
Отступление первое:
Иван Костромин
По заснеженному зимнему тракту не спеша катили широкие, запряженные караковой кобылой сани. Снег скрипел под полозьями, невысо— кое солнце только поднялось над горизонтом, и утренний полумрак еще скрывал подступающий к самой дороге лес.
На санях ехали трое: ямщик — заросший по самые глаза черной бородой здоровенный мужик, то и дело шмыгающий носом, рядом с ним молодой парень в стрелецкой шапке и полушубке и подьячий, он лежал на свежей соломе, с головой закутавшись волчьей полостью. С час назад сани отъехали от близлежащего яма и теперь тащились к следующему, до которого было верст тридцать.
Стрелец опасливо поглядывал на лесные заросли и не снимал ладони с лежащего рядом мушкета.
— А что, не балуют в ваших местах лихие люди? — осторожно спросил он ямщика.
Тот неопределенно мотнул головой.
— Бывает, — сказал он неохотно.
— Эх, служба, будь она неладна! — в сердцах сказал стрелец. — По эдаким трущобам и косточек можно не собрать!
— Бог милует, — перекрестился ямщик, следом сотворил крестное знамение и стрелец. Некоторое время ехали молча. Тишину нарушил ямщик.
— Слышь, — обратился он к своему попутчику, — куда это вас несет?
Тот некоторое время молчал, раздумывая, вступать в разговор или нет. Потом покосился на закутанную фигуру.
— К воеводе пустозерскому подьячий едет, а я при нем для охраны.
— В Пустозерск, значит, — протянул ямщик, — далеко…
— Не говори! — сплюнул стрелец. — Сидел бы я дома, рядом с мамкой, да видишь ты… — Он не договорил и угрюмо запахнул ворот полушубка.
— А за какой надобностью? — не отставал ямщик. Стрелец снова оглянулся на спящего подьячего и прошептал:
— По государеву велению.
— Понятно, — сказал ямщик. Это сообщение и опасливый тон стрельца его, казалось, не взволновали. Разговор прервался, но вскоре снова возобновился. Первым не выдержал служивый.
— По важному государеву делу едем, — уже нормальным тоном сообщил он. Ямщик молчал, ожидая продолжения.
— Подьячий-то бумагу важную везет, касаемо одного человека. Очень важную!
— Что за человек? — полюбопытствовал ямщик.
— Ивашка Костромин, не слыхал? Ямщик отрицательно покачал головой.
— В Пустозерск сослан за волхвование и бесовские дела.
— Да ну? — удивился возница. — Неужели за колдовство?
— Точно, — подтвердил стрелец, — прелестные речи толковал, народ ими смущал. Вот его туда и спровадили.
— Но если он колдун, то почему его в живых оставили? — усомнился ямщик. — Царь-батюшка Алексей Михайлович страсть как не любит чародеев.
— Это верно, — важно согласился стрелец, — однако велика его милость, не стал изничтожать колдуна.
— Чем же знаменит этогИвашка? — поинтересовался ямщик.
— Про то мне неведомо, — охотно продолжил стрелец, — но говорят, мог он пророчества вещать, и все, что он рек, сбывалось.
— Вон что! — протянул ямщик.
— Надо сказать, — продолжал стрелец, — много людей ему верило. Да не простых холопов, а и господ. С самим Никоном-патриархом близок был сей Ивашка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110