ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Кто бы мог об этом подумать? Она не могла себе представить, что такое вообще возможно. Триллион долларов! Выделенное на сером прямоугольнике число – одна единица с двенадцатью нулями. Тысяча миллиардов. Она зачарованно читала разъяснение, каким образом состояние в течение столетий неудержимо росло за счет процентов и процентов на проценты. Заканчивалось оно словами: «Чтобы прочитать этот текст, вам понадобилось около минуты. За это время состояние Джона Фонтанелли выросло на восемьдесят тысяч долларов».
Она забыла про кофе, забыла про пончик. Она сидела, расстелив газету на столе, смотрела в стену, ничего не видя, и спрашивала себя, что нужно было от Джона Фонтанелли этому незнакомцу. И что он собирается сделать с теми документами, которые она ему передала.
Сьюзен Винтер понимала, что в сыскном агентстве Дэллоуэй ее только терпят, и со дня на день ожидала, что всем станет окончательно ясно, что проку от нее никакого. Она работала сколько могла и никогда не жаловалась, если на нее навешивали неоплачиваемые сверхурочные. Она не знала, кем ее считает шеф, и если бы ей кто-нибудь сказал, она бы не поверила. А ее шеф считал ее невротичкой, ненадежной личностью, зависимой от настроения, но зато высоко ценил ее способность прозревать и предсказывать в моменты гениальных озарений мотивы и намерения наблюдаемых персон. Эти мгновенные, прямо-таки ясновидческие способности перевешивали все ее недостатки, и он никогда не уволил бы ее, даже если бы ему пришлось сократить штат своего агентства наполовину.
Когда она мысленно еще раз пробежала документы второй папки, содержащие сведения о семье Джона Фонтанелли, ее озарило одно из таких прозрений. Кажется, она поняла, что замышляет этот незнакомец. И если это так, как она думает, то она может сделать на этом большие деньги – большие, чем когда-либо представляла себе. Вот это был бы главный выигрыш!
В этот день она поехала на работу с болями в животе, так сильно она боялась все испортить.
* * *
Первая съемочная группа приехала на «Порше» – мужчина и женщина. Мужчина нес на плече камеру, у женщины в руках был микрофон с логотипом телекомпании, и они вежливо позвонили в ворота. После чего Бенито, одетый честь по чести в свою шоферскую форму, неторопливыми шагами прошел к решетчатым воротам и, как было велено, объяснил, что семья Вакки в настоящий момент не может никого принять.
Вскоре после этого прибыла вторая группа – четверо мужчин в «комби», выгружавшие штативы, камеры, магнитофоны, тенты и складные стулья. Дело попахивало осадой. Они обменялись рукопожатиями с предыдущей командой, и из-за занавески библиотеки на первом этаже, откуда Вакки и Джон наблюдали за происходящим, это выглядело так, будто друг друга приветствовали лютые соперники перед стартом решающей гонки. Потом они устанавливали штативы, монтировали камеры, натягивали тенты.
– Если мы продержим их здесь несколько дней, деревенские получат неплохую дополнительную выручку, – сказал Альберто.
Число репортеров нарастало быстрыми темпами. Рукопожатий уже не было, как и коллегиальных разговоров, лишь торопливая, агрессивная установка приборов, расталкивание друг друга локтями ради лучшего места и яростная ругань. За короткое время у подъездной дороги к воротам выстроился лес из объективов и микрофонов.
– Наверняка мы уже в прямом эфире CNN, – сказал Эдуардо.
Откуда ни возьмись подлетел вертолет. Казалось, он намеревался приземлиться во дворе, но только покружил над имением и снова улетел.
– Боюсь, если мы не ответим на несколько вопросов, они начнут распускать по миру слухи, – рассуждал Грегорио с безрадостным лицом. – Ведь им надо чем-то заполнять эфир и газеты.
– Да, – кивнул Альберто. – Придется устроить для них пресс-конференцию.
– По крайней мере мы как распорядители наследства должны это сделать, – подтвердил Кристофоро Вакки. – А как вы на это смотрите, Джон?
– Не знаю. Мне не по себе, – ответил Джон. – Я еще никогда не проводил пресс-конференций.
Патрон усмехнулся:
– Думаете, мы проводили?
* * *
Джону приходилось видеть по телевизору сообщения о пресс-конференциях в Белом доме, – как президент подходит к пюпитру, зачитывает заявления, отвечает на ряд вопросов, и это всегда казалось ему скучнейшим на свете делом. Но сидеть самому перед стеной разномастных микрофонов, моргать от бушующей грозы фотовспышек и отвечать на вопросы, которые выкрикивают из толпы репортеры, оказалось почему-то и пугающим, и вместе с тем волнующим занятием.
Известно ли о наследстве его родителям? Да, ответил Джон. Что он собирается делать с такими большими деньгами? Этого он еще не знает. Ответы были банальные, но их тщательно записывали, снимали на видео и на диктофоны, как будто он вещал мудрость эпохального значения.
– Вы теперь знаменитость, – шепнул ему Эдуардо, который старался взять процесс в свои руки и упорядочить очередность вопросов.
Для пресс-конференции они распорядились вынести из салона всю мебель, соорудив лишь батарею из столов в дальнем конце комнаты, у двери, через которую в крайнем случае могли ретироваться. Алессандро и Джузеппе стояли наготове, чтобы прикрыть возможное отступление, и видно было, что им бы доставила удовольствие потасовка с журналистами, которые после открытия ворот ворвались внутрь, как битломаны в погоне за своими идолами.
Почему Вакки не завладели этими деньгами?
– Такое поведение, – холодно ответил на вопрос Кристофоро Вакки, – противоречило бы нашей профессиональной природе.
Взорвался дружный хохот.
Грегорио открыл конференцию тем, что поведал о происхождении денег и о некоторых деталях завещания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238
Она забыла про кофе, забыла про пончик. Она сидела, расстелив газету на столе, смотрела в стену, ничего не видя, и спрашивала себя, что нужно было от Джона Фонтанелли этому незнакомцу. И что он собирается сделать с теми документами, которые она ему передала.
Сьюзен Винтер понимала, что в сыскном агентстве Дэллоуэй ее только терпят, и со дня на день ожидала, что всем станет окончательно ясно, что проку от нее никакого. Она работала сколько могла и никогда не жаловалась, если на нее навешивали неоплачиваемые сверхурочные. Она не знала, кем ее считает шеф, и если бы ей кто-нибудь сказал, она бы не поверила. А ее шеф считал ее невротичкой, ненадежной личностью, зависимой от настроения, но зато высоко ценил ее способность прозревать и предсказывать в моменты гениальных озарений мотивы и намерения наблюдаемых персон. Эти мгновенные, прямо-таки ясновидческие способности перевешивали все ее недостатки, и он никогда не уволил бы ее, даже если бы ему пришлось сократить штат своего агентства наполовину.
Когда она мысленно еще раз пробежала документы второй папки, содержащие сведения о семье Джона Фонтанелли, ее озарило одно из таких прозрений. Кажется, она поняла, что замышляет этот незнакомец. И если это так, как она думает, то она может сделать на этом большие деньги – большие, чем когда-либо представляла себе. Вот это был бы главный выигрыш!
В этот день она поехала на работу с болями в животе, так сильно она боялась все испортить.
* * *
Первая съемочная группа приехала на «Порше» – мужчина и женщина. Мужчина нес на плече камеру, у женщины в руках был микрофон с логотипом телекомпании, и они вежливо позвонили в ворота. После чего Бенито, одетый честь по чести в свою шоферскую форму, неторопливыми шагами прошел к решетчатым воротам и, как было велено, объяснил, что семья Вакки в настоящий момент не может никого принять.
Вскоре после этого прибыла вторая группа – четверо мужчин в «комби», выгружавшие штативы, камеры, магнитофоны, тенты и складные стулья. Дело попахивало осадой. Они обменялись рукопожатиями с предыдущей командой, и из-за занавески библиотеки на первом этаже, откуда Вакки и Джон наблюдали за происходящим, это выглядело так, будто друг друга приветствовали лютые соперники перед стартом решающей гонки. Потом они устанавливали штативы, монтировали камеры, натягивали тенты.
– Если мы продержим их здесь несколько дней, деревенские получат неплохую дополнительную выручку, – сказал Альберто.
Число репортеров нарастало быстрыми темпами. Рукопожатий уже не было, как и коллегиальных разговоров, лишь торопливая, агрессивная установка приборов, расталкивание друг друга локтями ради лучшего места и яростная ругань. За короткое время у подъездной дороги к воротам выстроился лес из объективов и микрофонов.
– Наверняка мы уже в прямом эфире CNN, – сказал Эдуардо.
Откуда ни возьмись подлетел вертолет. Казалось, он намеревался приземлиться во дворе, но только покружил над имением и снова улетел.
– Боюсь, если мы не ответим на несколько вопросов, они начнут распускать по миру слухи, – рассуждал Грегорио с безрадостным лицом. – Ведь им надо чем-то заполнять эфир и газеты.
– Да, – кивнул Альберто. – Придется устроить для них пресс-конференцию.
– По крайней мере мы как распорядители наследства должны это сделать, – подтвердил Кристофоро Вакки. – А как вы на это смотрите, Джон?
– Не знаю. Мне не по себе, – ответил Джон. – Я еще никогда не проводил пресс-конференций.
Патрон усмехнулся:
– Думаете, мы проводили?
* * *
Джону приходилось видеть по телевизору сообщения о пресс-конференциях в Белом доме, – как президент подходит к пюпитру, зачитывает заявления, отвечает на ряд вопросов, и это всегда казалось ему скучнейшим на свете делом. Но сидеть самому перед стеной разномастных микрофонов, моргать от бушующей грозы фотовспышек и отвечать на вопросы, которые выкрикивают из толпы репортеры, оказалось почему-то и пугающим, и вместе с тем волнующим занятием.
Известно ли о наследстве его родителям? Да, ответил Джон. Что он собирается делать с такими большими деньгами? Этого он еще не знает. Ответы были банальные, но их тщательно записывали, снимали на видео и на диктофоны, как будто он вещал мудрость эпохального значения.
– Вы теперь знаменитость, – шепнул ему Эдуардо, который старался взять процесс в свои руки и упорядочить очередность вопросов.
Для пресс-конференции они распорядились вынести из салона всю мебель, соорудив лишь батарею из столов в дальнем конце комнаты, у двери, через которую в крайнем случае могли ретироваться. Алессандро и Джузеппе стояли наготове, чтобы прикрыть возможное отступление, и видно было, что им бы доставила удовольствие потасовка с журналистами, которые после открытия ворот ворвались внутрь, как битломаны в погоне за своими идолами.
Почему Вакки не завладели этими деньгами?
– Такое поведение, – холодно ответил на вопрос Кристофоро Вакки, – противоречило бы нашей профессиональной природе.
Взорвался дружный хохот.
Грегорио открыл конференцию тем, что поведал о происхождении денег и о некоторых деталях завещания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238