– Он положил руку на страницу, в которой я опознал часть технической документации. – Довольно недвусмысленное предупреждение, я бы сказал. И адвокат таскает такое в своей ручной клади, чтобы склонить вас к тому, чтобы вы выставили правительству иск о возмещении ущерба? Я хочу сказать, разве можно такие документы вообще использовать в процессе перед американским гражданским судом?
– Я в таких делах полный профан, – сказал я. – Но я не могу себе этого представить, нет. Я думаю, что подлежит наказанию уже сама попытка предъявить эти документы.
– А Гарольд Ицуми был уж никак не профан. – Он пролистал документы назад, к началу подшивки, где был прикреплён лист почтовой бумаги с рядом пометок, сделанных мелким, тщательным почерком. – Вот. Контора «Миллер, Бауман, Ицуми и партнёры», Сан-Франциско. Звучит вполне профессионально. Он должен был бы знать такие вещи, это ясно.
– Может, всё-таки это разрешено, – вставила Бриджит. – Иногда приходится слышать странные истории про американские судебные приговоры.
– И всё же я не верю. – Финиан отрицательно помотал головой. – Кроме того, вопрос всё-таки в другом. А именно: если этим неизвестным убийцам нужны были эти документы, то почему они не удовольствовались копиями, которые добыли из комнаты Ицуми?
Я почувствовал, как мои брови озадаченно поползли вверх. В самом деле – хороший вопрос, который я и сам должен был давно себе задать.
– А с чего ты взял, что они не удовольствовались ими? – спросила Бриджит.
– Потому что они продолжают искать, – ответил Финиан. – Они всё ещё рыщут по городу, и это при том, что кругом работают полицейские. А мы ничего о них не знаем, даже того, где они ночуют. И почему, например, убили доктора О'Ши? Ведь не ревнивый же муж устроил это кровопролитие? – Он набрал в лёгкие воздуха. – И почему, чёрт возьми, врывались к тебе?
– Что?! – воскликнула Бриджит.
Я виновато сглотнул. Как бы это ни было стыдно, придётся во всём сознаться…
– Фотографии Патрика целы, не беспокойся. Я держал их в надёжном месте, – продолжил Финиан, повернувшись к своей сестре, прежде чем я успел что-нибудь вставить. – Но когда сегодня утром пришёл туда, чтобы их забрать, дом оказался взломан, вся квартира перерыта, все ящики раскрыты. Сплошной кавардак. Кто-то что-то искал, не заботясь о вещах и о порядке. И я готов спорить, что искали эту папку.
Я заметил, что невольно задержал дыхание, и только теперь выдохнул. Всё-таки речь шла не о моём вторжении. Когда я уходил из квартиры, там всё было в безупречном состоянии. Должно быть, этот взлом произошёл в минувшую ночь.
– Может, в копиях чего-то недоставало, – предложил я в качестве объяснения – лишь для того, чтобы что-то сказать.
– Как об этом можно судить по копиям?
Я пожал плечами.
– Недостающие номера страниц? Понятия не имею.
– Основной вопрос всё-таки в том, – нетерпимо сказал Финиан, – что, кто бы за этим ни стоял, он в любом случае точно знает, что папка с оригиналами существует. – Он передвинул её мне. – Почему? Что всё это значит?
Я оглядел верхний лист, который Ицуми прикрепил явно для того, чтобы записывать личные замечания. Там было написано: «Дуэйн Фицджеральд». Дальше шла стрелочка: «Бостон. Брайан Маркони, директор кладбища. Посылает счета за уход за могилами родителей в Дингл, Ирландия, до востребования». Так вот как он меня разыскал. Очень, однако, хитёр этот мистер Ицуми.
Ниже были ещё кое-какие заметки, которые в настоящий момент мне ни о чём не говорили. Среди прочих – трижды подчёркнутые и снабжённые жирным вопросительным знаком слова Кровь Дракона. Никогда не слышал. Я перевернул страницу и нашёл лист с адресами нас всех, по состоянию примерно на начало девяностых, с телефонными номерами. За исключением адреса Форреста Дюбуа, все остальные были перечёркнуты и снабжены припиской: «убыл в неизвестном направлении». При имени Форреста стояла дата, приблизительно трёхнедельной давности, и время. Выглядело так, будто Ицуми добрался до него.
О чём Ицуми его расспрашивал? Я решил при первой возможности позвонить Форресту и спросить.
Я лишь бегло перелистывал страницы технической документации. Всё это я знал, что называется, наизусть. Но, против ожидания, содержание папки не ограничивалось этим.
– Вот оно, – сказал я Финиану. – Достаточно много листов без грифа «Совершенно секретно». Наверное, с этим Ицуми и намеревался что-то сделать.
– И почему здесь нет грифа «Совершенно секретно»? – спросил Финиан.
– Понятия не имею. По недосмотру, должно быть. – Я полистал эти бумаги, пытаясь понять, о чём в них идёт речь. Их я, во всяком случае, ещё никогда не видел. Это были меморандумы восьмидесятых годов, написанные частично на фирменной бумаге нашего проекта, частично на простых белых листах. Речь шла о результатах проверочных тестов на нагрузку. Кто-то критиковал устройство имплантатов, предостерегал от позднейших последствий и рисков и требовал переноса «фазы 2» самое меньшее на пять лет. Написано в 1988 году профессором Натэниелом Стюартом. – Это был научный руководитель проекта, когда я поступил, – заметил я. – Симпатичный человек, правда, уже тогда пожилой. Через полгода он ушёл по возрасту, и после этого я, честно говоря, уже не знал точно, кто, собственно, за что отвечает.
Финиан отрицательно помотал головой.
– Он ушёл не по возрасту, – сказал он. И ткнул пальцем в бумагу. – Пролистайте на несколько страниц дальше. Там увидите.
Я перелистнул несколько страниц и увидел. Ксерокс заявления профессора Стюарта об уходе с проекта, собственноручно им подписанного.
«Сим я, проф., д-р мед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94