Никто ничего не узнает.— Доллар за доллар? — сказала Хаузер; она завела двигатель, выехала со стоянки на Северную дорогу 29 и направилась к аэропорту.— Доллар за доллар, — ответил Калли.— Да, а как насчет твоего мотоцикла? Он, наверное, все еще в гараже.— Мотоцикл не мой.— Ты что, украл его?— Вроде того. У одного крупного вора, так что тут все о'кей. Глава 25 Склад помещался на Сёрф-авеню в той части Бруклина, что находится на Кони-Айленде, вблизи известного парка с аттракционами.Внешне склад явно нуждался в покраске; вывеска — единственное, что осталось от его прежнего владельца, — выцвела, стершиеся теперь буквы некогда гордо провозглашали, что тут помещалась типография компании «Казанов и сын». Единственным выходящим на улицу окном, если можно его так назвать, было вставленное во входную дверь стекло, рядом с раздвигающимися в стороны воротами, но и это стекло закрывал кусок толя. Снаружи склад выглядел пустынным и заброшенным. Внутри же, занимая переднюю часть обширного помещения, стоял скоростной печатный станок, станок для глубокой печати, монотип, резательная и упаковочная машины; за последний месяц все это было тщательно подготовлено к работе. У одной стены виднелись три большие промышленные сушилки, а у ворот возле входной двери — длинный рабочий стол. Сидя на стуле за столом, подперев подбородок руками, крепко спал Юрий Беликов.В это воскресное утро, в пять тридцать, Малик подъехал к складу и остановил возле него свой «джип»; на нем красовались теперь местные номера штата Нью-Джерси, украденные на стоянке возле бара «Ханнигэна».По пути в Нью-Йорк он остановился на станции обслуживания, где снял с себя окровавленную куртку и брюки, вымылся и переоделся во все новое, рассчитывая выбросить старую одежду в первую же помойку. Когда он вылез из «джипа» в своем блейзере, серых широких брюках, накрахмаленной белой рубашке с аккуратно повязанным галстуком, он выглядел чересчур нарядно в этом грязном, замусоренном районе.Боковая улочка, куда выходил фасад склада, была темна и как-то странно спокойна. Входная дверь оказалась заперта. Он заметил мини-вэн Беликова, стоявший там, где он оставил свой «джип», и поэтому смело постучал. Сначала внутри все было тихо. Он постучал во второй раз, сильнее, и наконец послышались шаги.Все еще не проспавшийся, Беликов открыл дверь и отошел в сторону, пропуская Малика, затем, быстро оглядев пустынную улицу, снова запер замок.— Я ожидал тебя раньше, — сказал Беликов, маленький, жилистый человечек с мордочкой хорька, быстрыми, подвижными глазами и легкими, вкрадчивыми движениями. Его взгляд редко останавливался на чем-нибудь более чем на одну-две секунды. Закоренелый преступник, он провел десять лет своей жизни в сибирском лагере и привык жить под вечной угрозой смерти. Доверять ему нельзя было ни в чем, если только у него не было страха. А Беликов панически боялся стоявшего перед ним человека.— Мне пришлось задержаться, — сказал Малик, подавляя легкую усмешку: он все еще испытывал возбуждение, вызванное всей этой историей с Тамми. Он внимательно осмотрел установленное типографское оборудование и задержался на кипе бумаги, лежащей рядом со скамьей. Кипа была менее четыре фута в высоту и два на два в длину и ширину.— И это все? — спросил Малик. — Такого количества достаточно, чтобы отпечатать тридцать миллионов долларов?— Если говорить точно, то тридцать два миллиона. Обманчивое впечатление, да? — сказал Беликов. — В кипе десять тысяч листов. Из каждого листа получится тридцать две банкноты. По восемь в длину и по четыре в ширину. Мы будем печатать стодолларовые банкноты. Три тысячи двести долларов из одного листа; из десяти тысяч листов — соответственно тридцать два миллиона долларов.Малик посмотрел на стоявшие у стены промышленные сушилки.— А эти зачем?— Чтобы придать деньгам такой вид, будто они уже были в обращении. Деньги закладываются в барабан вместе с булавками, кусками ткани и пластмассы. Выходя оттуда, они выглядят уже совсем иначе.— И сколько времени займет их напечатание?Беликов пожал плечами.— Часов десять, если я начну прямо сейчас.Малик посмотрел на часы.— Значит, ты кончишь в три часа дня.— Если все пойдет как надо.— Постарайся, чтобы так и было.Малик открыл портфель и вытащил оттуда клише, каждое в упаковке, твердой снаружи и мягкой внутри. Он вручил их Беликову, который тут же положил их на рабочий стол, включил яркую, с направленным светом лампу и вставил увеличительное стеклышко в глаз.Беликов тщательно, во всех подробностях, осмотрел клише. Особенно внимательно изучил печать казначейства и печать федерального резервного банка. И та и другая были выгравированы ясно и отчетливо, без каких-либо погрешностей. Портрет Бенджамина Франклина на лицевой части банкноты был четким и резко отделялся от заднего плана, точно так же, как и Индепенденс Холл Индепенденс Холл (букв, дворец независимости) — здание в Филадельфии, где была провозглашена Декларация независимости (4 июля 1776 г.).

на оборотной ее стороне. Так же искусно были сделаны линии и орнаменты по краям.— Клише просто великолепны, — сказал он. — Лучше я и не видывал.— Значит, изготовленные нами деньги будут неотличимы от настоящих? — спросил Малик.— Нам не хватает лишь натуральной зеленой ичерной краски, используемой Бюро клиширования и печати.Малик нахмурился.— Твоя краска может быть другого оттенка?— Нет. Краска будет совершенно идентична. Но у нее не будет магнитных свойств, которыми обладает специальная краска.— Насколько легко это установить?— Только в соответствующей лаборатории, — сказал Беликов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96