Хульетты не было видно, и Маршалл направился к Авенида-Хуарес.
Увидев ее, он отступил в темноту дверного проема ближайшего здания.
Это была не Хульетта, а женщина в сером костюме, которую он встречал в Мехико. Не заметив его, она стремительно прошагала в сторону возбужденной толпы. С плеча ее свисала черная сумка, унизанные кольцами мощные пальцы сжимались и разжимались от возбуждения.
Итак, люди Кали находились здесь, в городе.
Подождав, пока она скроется за углом, Маршалл двинулся к границе, к Эль-Пасо, в старую добрую Америку.
* * *
Два дня прошли в ожидании.
Большую часть времени Маршалл и Ронейн наблюдали за пограничным пропускным пунктом из окна Ропа-Усада – красного трехэтажного здания в Санта-Фе, первого при въезде в Соединенные Штаты. Оттуда открывался прекрасный вид на мост и движущийся по нему транспорт.
Операция готовилась в обстановке строгой секретности, лишь некоторым сотрудникам таможни даны соответствующие инструкции. Отдел разведки подобрал фотографии потенциальных контрабандистов, в том числе причастных к торговле наркотиками в районе Пьедрас-Неграса. Кроме того, была задействована оперативная группа из шести сотрудников УБН, смешавшихся с толпой туристов и рабочих, переходящих границу по тротуару на мосту.
Руководящий наблюдением Ронейн после консультаций с Вашингтоном решил, что нет необходимости проводить тщательный обыск машин.
Сидя в небольшой комнате, они через мощные бинокли «Никон» внимательно наблюдали за таможенным постом, за всем, что происходит вокруг. Рядом с ними находился еще один агент УБН.
– Дохлое дело. Как Люка Брази в «Крестном отце», – произнес он.
– Он спит с рыбками, – пошутил Маршалл, процитировав слова из фильма, с намеком на то, что наемный убийца Брази мертв. Взглянув на Ронейна, он увидел, как тот напряжен. Это был его шанс, и он боялся, что наблюдение сорвется. Особенно после провала в Мехико. – Они еще не подошли, – произнес он, чтобы подбодрить Ронейна.
Продолжая смотреть в бинокль, Ронейн не ответил.
– Почему ты так уверен? – вмещался агент УБН, новичок, знающий ответы на все вопросы. – Чем они думают там, в Вашингтоне? Нам нужно больше людей, больше таможенников.
Оба ветерана промолчали. Они привыкли к молодым всезнайкам. Ничего, пройдет несколько лет, за плечами у них уже будет несколько неудачных засад с кошмарными воспоминаниями о визжащих от боли жертвах, умоляющих сделать еще один выстрел. Вот тогда они будут сидеть и терпеливо ждать – час за часом, день за днем, хоть вечность, чтобы выловить маленькую рыбешку из пруда, который сейчас превращается в океан.
– Я выйду еще раз, – сказал Ронейн, кладя бинокль. Маршалл чувствовал его нетерпение, но промолчал. Из кучи одежды, лежащей на столе, Ронейн выбрал мундир, капрала. Участвуя в операциях, они часто использовали переодевания и имели внушительный гардероб. Ронейн проверил рацию, кивнул и вышел из комнаты.
– Дергается, а? – сказал молодой агент.
– Посмотрел бы я на тебя на его месте. – Маршалл тихо добавил слово «мудак», но тут же пожалел об этом. Парень он хороший, иначе не пошел бы на эту сумасшедшую работу, только еще очень молод. Ему вдруг захотелось оправдаться за свое раздражение. – От этого зависит его карьера. Если все будет нормально, Вашингтон даст ему нашивку. А если провалим, обвинят его же.
– Да уж.
Пять минут прошло в молчании.
– Черт возьми! А ты был прав. Она действительно страшна до блеска! – вдруг произнес парень.
Маршалл подошел поближе и направил бинокль на то место, куда показывал его коллега.
– На тротуаре, на полпути. Идет к таможне. Одета, как старуха, но по походке – молодая.
– Где?
– Рядом с семейством. Трое детей и папаша в красной гавайской рубашке, засек?
– Есть. – Он узнал женщину Кали. Как, черт возьми, она...
– Все пальцы в кольцах, – сказал молодой агент, зная, что Маршаллу это интересно.
– Так. – Маршалл оживился. Все-таки эти молодые не так уж плохи, как он думал. Отойдя от окна, он взял рацию. – Туз червей на мосту, – произнес он, надеясь, что Ронейн уже на улице и слышит его. – Не засветись.
Ответ пришел немедленно:
– Веду наблюдение.
Все нормально. Приказ был – тишина в эфире до тех пор, пока кто-нибудь из группы не увидит чего-либо подозрительного.
Вернувшись к окну, Маршалл снова навел бинокль на женщину.
Она шла к пограничному переходу. Все такая же уродливая. На ней было длинное черное платье, как у старухи, на голова красный платок. Через плечо висела та же большая черная сумка, где, по всей видимости, находился «узи», которым она ему тогда угрожала.
– Это она плюнула тебе в лицо? – спросил парень.
Значит, Ронейн и об этом упомянул в своем отчете. От Вашингтона ничего не скрыть.
– Да, – проворчал он, снова вспоминая свое унижение. – Ты не теряй ее из виду, а я пока посмотрю вокруг.
Он стал водить биноклем вдоль автомобилей в поисках чего-либо необычного.
Ничего.
Снова перевел бинокль на женщину. Та продолжала двигаться к пропускному пункту.
Его интуиция подсказывала, что что-то здесь не так. Он опять оглядел автомобили, пешеходов на тротуаре.
Слева, у второго отсека пропускного пункта, таможенник знаком указал потрепанному автомобилю «шевроле-импала» проехать к месту для досмотра. В машине сидели трое наглых мексиканцев, вызвавших у него подозрение. Дожидаясь своей очереди, они нетерпеливо сигналили, и раздраженные таможенники решили показать им, кто здесь хозяин. Маршалл просто развлечения ради стал наблюдать за ними. Сотрудник таможни велел им выйти из машины. Те отошли в сторону и, пока офицер осматривал салон автомобиля, подшучивали над ним, подталкивая друг друга локтями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146