– Говорил, но пока нет ответа.
– Расскажи им об этом, это их подтолкнет.
– Хорошо. Ты сейчас домой?
– Надо немного вздремнуть. Советую тебе сделать то же самое. Но прежде я хотел бы взглянуть на парня.
– Нет смысла, шеф. Сейчас он под наркозом.
* * *
Вместе с хирургом Соулсон навестил раненого и сказал на прощание несколько теплых слов его жене. Затем Пол Джоб повез его домой. Ехали молча. Джоб знал, когда не следует прерывать грустные размышления шефа. В утренний час пик дорога заняла около часа. Соулсон предложил своему шоферу расположиться в гостиной на случай, если снова понадобится срочно куда-нибудь выезжать. Для Джоба это не составляло неудобства: он был разведен и, за исключением редких встреч со своими двумя сыновьями-подростками, все свободное время отдавал работе.
Какой-нибудь агент по продаже недвижимости охарактеризовал бы этот расположенный в зажиточном пригороде Вилмслоу дом как двухэтажный особняк с тремя спальнями и не требующим особого ухода садом. Соулсон купил его, считая, что Мэри хотела бы, чтобы Тесса росла именно в таком доме, теплом и уютном. Тесса жила с ним до сих пор, но сейчас, отдавшись работе, она вела такой же образ жизни, как и ее отец, и дом их превратился в базу для ведения оперативной работы. Время как бы остановилось в этом доме, заполненном памятными безделушками молодой девушки, фотографиями и наградами, сопутствующими карьере Соулсона, а также мебелью, которая, казалось, стояла здесь вечно.
Соулсон уснул сразу, как только его голова коснулась подушки. Сон отодвигал все проблемы, и он ценил это как дар судьбы.
Через три часа зазвонил телефон. Это был Армитедж.
– Они согласны встретиться, – коротко сказал он. Следовало быть осторожным: даже у начальника полиции телефон мог прослушиваться. – Где ты будешь в семь?
– В Стрэтфорде. – Соулсон рассчитывал к этому времени быть в штаб-квартире полиции.
– Хорошо, шеф. Я устрою ужин сегодня вечером.
– Как наш парень?
– Врачи говорят, нормально.
Соулсон положил трубку и встал с постели. Накинув халат, пошел будить Джоба.
– Чай будет через минуту, – услышал он голос Джоба из кухни. Ему никогда не удавалось застать своего шофера врасплох. Тот встал сразу, как только зазвонил телефон. Он знал, что, проснувшись, Соулсон больше уже не ляжет. Соулсон пошел в ванную и принял душ. Вытираясь, он почувствовал запах бекона и, сразу ощутив голод, поспешил на кухню.
* * *
Около трех они подъехали к штаб-квартире в Стрэтфорде, и Соулсон, как обычно, пешком поднялся на одиннадцатый этаж.
– Есть что-нибудь срочное? – спросил он свою секретаршу Валери.
– Пресса, Луиз Спенсер, министерство внутренних дел с запросом о ночном происшествии, – ответила она.
– Я бы не назвал это важным, – сказал он сухо. Он заметил ее улыбку: она привыкла к его снисходительному отношению к тому, что другие считали важным. – Мне нужен Рой и прошу не беспокоить.
– А чай?
– И чай, – улыбнулся он и вошел в кабинет.
Чай и Армитедж прибыли одновременно.
Соулсона всегда удивляла способность секретарши угадывать момент, когда он входил в здание, и подавать готовый чай как раз к тому часу, как он собирался сесть за стол.
– Итак, – твердо взглянул он на Армитеджа, когда дверь за Валери закрылась. – Скажи, почему здесь оказались замешаны китайцы?
– Я не знаю, шеф.
– Ты можешь не знать, но должны же у тебя быть какие-то идеи. Они твои друзья, Рой. Ты женат на китаянке. Тебе должно быть известно больше, чем другим.
Армитедж помедлил. За все годы, что они знали друг друга, это был второй раз, когда им приходилось выбирать: семья или долг. Наконец он заговорил, взвешенно и осторожно:
– Когда речь заходит о подобного рода делах, я для них по-прежнему чужак.
– Да ладно, Рой. Чужак или нет, но есть вещи, которые ты знаешь лучше нас.
– Я могу только предполагать.
– Пожалуйста, лишь бы это нам помогло.
– Китайцы понятия не имеют, почему им угрожают.
– Это черные?
– Черные лишь исполнители. Но китайцы считают, что за ними кто-то стоит. Они не верят, что те настолько умны и способны. – Армитедж пожал плечами. – Но, я думаю, они не правы. Китайцам свойственна обособленность... они никому не доверяют. Даже нам, белым. С их точки зрения, мы варвары.
– Даже ты?
Армитедж улыбнулся:
– Даже я. Хотя и женат на китаянке и у нас трое детей.
– Вот уж не знал.
– Но я не жалею. Начнись все сначала, я бы все равно женился на Линде. Однако различия остаются. Хотя и прошло столько лет.
– Расскажи мне, что тебе известно.
– Не много. В общих чертах. Ты знаешь что-нибудь о Триадах, шеф?
– Не так уж много. Знаю, что есть такая организация. Состоит из трех группировок. И живут они за счет китайской общины.
– Суй Фэн, 14 Кей и Во Син Во. Это три группировки. Нити от них тянутся в Гонконг и в Китай. Дальше – хуже. По мере приближения 1997 года, когда истекает срок британской юрисдикции в Гонконге, растет стремление их членов перебраться сюда. И Манчестер – одно из облюбованных ими мест.
– Черт, этого еще не хватало! Тайные организации!
– Что именно из истории Триад ты хочешь услышать?
– Я знаю до Глазго.
Соулсон имел в виду случай, который произошел в этом городе в 1987 году, когда на 46-летнего владельца ресторана Чен Пик Вая, известного его друзьям как Джон Чен, на глазах посетителей напала группа из четырех человек с длинными ножами – традиционным оружием членов Триад. Чен, специалист по боевым единоборствам и мастер древнего искусства самозащиты син-гун, не дал себя обезглавить и сумел выстоять в жестокой схватке. Один из нападающих нанес ему несколько ударов железным прутом по ногам, но Чен, даже когда его ноги превратились в сплошное месиво, продолжал борьбу, не обращая внимания на боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146