Обычно он бывал разговорчив с сестрами, ему нравилось их общество, но сейчас он молчал, размышляя над полученной информацией.
Один из лечащих врачей Ронейна подсел за столик к Смиту и Дейли.
– Ваш коллега – замечательный человек, – сказал он, прихлебывая овощной суп. – Он ведь должен был умереть.
– Похоже, что он поправляется, – выразил надежду Смит.
– Да. Но это не наша заслуга. То есть мы, конечно, играем какую-то роль, но главное здесь – сила воли. Стремление выжить – вот что держит его. Крутых ребят вы воспитываете.
– Он у нас один из лучших.
– Вы должны им гордиться. Донорской кожи с его собственного тела оказалось недостаточно, поэтому мы использовали кожу свиньи и человеческую кожу из других источников.
– Сколько времени нужно, чтобы она прижилась?
– Около восьми месяцев.
– Так долго?
– Это самое меньшее. В курс лечения входят очень мягкие гимнастические упражнения. Иначе мышцы просто-напросто атрофируются. С ним занимается физиотерапевт, правда, предварительно приходится делать болеутоляющие уколы. Процедура, конечно, болезненная, но другого выхода нет. Кроме того, его мозг должен быть чем-то занят. А в остальном мы можем только обеспечить ему необходимый уход и вводить солевой раствор и гемецел.
– Гемецел?
– Для обогащения крови. Иначе не поможет и сила воли.
Через час оба сотрудника УБН вернулись в палату. Номер дела с фотографией нечесаного пешехода-мексиканца из Эль-Пасо, отобранной Ронейном, по телефону был сообщен в Вашингтон. Смит попросил послать по факсу копию снимка в разведывательный отдел, чтобы там сравнили фотографию со своими архивами.
– Ты не очень устал? – спросил Смит, усаживаясь у кровати Ронейна.
– Давайте продолжим. – Томясь от долгого лежания и одиночества, Ронейн был рад возможности поработать.
– Перейдем к Сан-Антонио?
– Нет, – поспешно ответил Ронейн. Он не был готов снова пережить весь ужас случившегося, увидеть фотографии, которые ему могли показать. – Расскажи мне все, что ты знаешь об ирландской связи, о Европе, о сообщениях Джона Пентанзи.
– У нас не слишком много материала.
– Ладно, Пит. Не дури. Если ты хочешь, чтобы я тебе помог, расскажи мне обо всем.
– Я не имею права.
– У нас на все есть право, и ты сам это знаешь. Черт, мы нередко откалываем номера, о которых Вашингтон даже и не подозревает.
– Это делается неофициально.
– Но ведь делается.
– Почему ты считаешь, что мы от тебя что-то скрываем?
– Интуиция. – Ронейн усмехнулся. Это Маршалл всегда так отвечал. – Не доводи меня, Пит. Иначе появится надпись: «Входа нет».
Перед тем как ответить, Смит на мгновение задумался.
– Пойми, здесь нет никакой конспирации. То есть Маршалл уехал самовольно. Без нашей поддержки. Мы хотим быть уверены, что управление не будет скомпрометировано.
– Ну так вытащите его оттуда.
– Он не приедет.
– Почему?
– Пентанзи встречался с ним в Манчестере. Маршалл настаивает на том, что он в отпуске.
– Пусть ему прикажут вернуться.
– Ты же знаешь Маршалла.
– Скажите, что его отпуск отменяется.
– Он не придаст этому значения.
– Но еще может быть работа, какое-нибудь важное задание.
– Теперь он скорее бросит управление, чем вернется. Нет, мы должны оставить его в покое и поддержать насколько возможно.
– Как поддержать?
– Не знаю. Просто... это довольно сложно. Дело в том, что мы должны защитить Управление, а заодно и Маршалла.
– Ах, сволочи! – выругался Ронейн. Они знали, что Маршалл собирается отомстить, и решили бросить его в волчье логово, надеясь, что он сумеет выйти победителем. И при этом им на все плевать, лишь бы не быть скомпрометированными.
– Что за... – начал было встревоженный Смит.
Но приступ боли уже пронзил тело Ронейна, затем еще раз. Он вскрикнул, закрыл глаза и попытался совладать с агонией, но в этот раз мороженого оказалось недостаточно. Приступ длился десять минут, десять минут, в течение которых Смит и Дейли могли только сидеть и ждать.
– Расскажи мне о том, как обстоят дела с наркотиками в Манчестере. Ничего не скрывай. Иначе я вызову сестру и наша встреча закончится. – Ему требовалось время, чтобы помочь Маршаллу.
Вторую половину дня они просматривали сообщения из Европы. Ронейн говорил мало, слушая сменяющих друг друга Смита и Дейли, он пытался поставить себя на место своего партнера. Его совершенно не волновало управление. Маршалл нуждался в помощи. И может быть, отсюда, находясь за тысячи миль, он сможет найти способ помочь Маршаллу отомстить и уйти от опасности, которую навлекли на него трусость и предательство Ронейна.
* * *
Разведывательный отдел УБН
Форт-Блисс
Эль-Пасо
Получив факс из Вашингтона, сотрудники разведывательного отдела увеличили фотографию пешехода-мексиканца. Убедившись, что полученное изображение не слишком зернистое, при помощи растровой студийной камеры «Литлджон» сделали копию 6 на 6 дюймов и увеличили ее для использования на компьютере с 22-дюймовым экраном. Затем изображение просканировали и разделили на электронные полосы, чтобы им можно было манипулировать на экране. Через три минуты после ввода изображения на мониторе появилось лицо крестьянина-мексиканца.
– Слишком голубые глаза, – сказал руководитель группы.
– Да. Тем более для мексиканца, – последовала недоверчивая реплика. – Он или носит контактные линзы, или перекрасил волосы. Наверное, все-таки волосы.
– Рост?
– Примерно пять футов восемь или девять дюймов. Судя по остальным вокруг него.
– Телосложение?
– Крепкое, атлетическое. Больше ничего не могу сказать, это у нас единственная фотография. Кажется, он наклонен немного вправо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146