— повторил Фрэт, с трудом проникаясь, после встречи с медведем, смыслом недавнего разговора.— Никогда! — привычно ответил Ковбой-Трофим. — И не подумаю!— У вас нет выбора, — негромко сказал Фрэт и тяжело вздохнул, будто вновь увидел дымящиеся на воздухе петли собственного кишечника.— Что ты заладил: «У вас нет выбора!». Не собачье это дело… А выбор есть… и ты его скоро узнаешь.— Вас не свалить, как Старого Бена, не подвинуть, не запугать…, — гнул свое Фрэт, контролируя перемещения Ковбой-Трофима вокруг операционного стола. — И никто, похоже, уже не станет делать это, понимая бессмысленность подобных действий… Все равно, что докричаться до железной Нюры в фонтане институтского парка… И оставлять нельзя как есть, потому что зло, накапливаясь, переливает через край и в нем тонут остальные…, хорошие и плохие…— «Где умножилось зло, явилась преизобильнейшая благодать», Новый Завет. Послание к Римлянам, 6:1

— сказал Ковбой. Значит оставаться нам в грехе, чтоб умножалась благодать…— «Когда вы рабы зла, вы свободны от праведности», — ответил Фрэт. — «А будучи освобождены от зла, станете порабощены праведностью… ибо умерший свободен от зла…». Там же, 6:7

— Мне пора, — сказал академик, останавливаясь перед Фрэтом. — Рассказать кому-то — не поверят… Прощай! Ступай наверх! Готовься к завтрашнему эксперименту: у тебя возьмут среднюю долю печени…, самую большую… Дай мне пройти!— Вы не выйдете отсюда! — Фрэт встал, раздираемый на части многовековым рефлексом служить человеку и насущной необходимостью вцепиться в горло, стоящему перед ним Ковбой-Трофиму.А человек вновь достал из одежд нож-выкидуху и нажал невидимую кнопку: раздался негромкий глубокий щелчек, будто толкнули дверь дорогого автомобиля и встроенный механизм острожно притянул и захлопнул ее с таким завораживающе-приятным звуком, что хотелось слушать и слушать еще…Они стояли друг против друга: мучимый сомнениями Фрэт и озлобленный Ковбой-Трофим.— Стоит вцепиться ему в горло и все проблемы будут решены, — подумал Фрэт, готовясь к прыжку. — Сколько бы он ни кромсал меня потом ножом, челюстей ему не разжать… Как все просто. — Он чуть присел на задние лапы, опираясь на хвост, чтоб удобнее прыгнуть…, и увидел, как по опушке леса, продираясь сквозь заросли незнакомого кустарника, проваливаясь башмаками в норы барсуков, спешит на помощь один из охотников по имени Бун и, расшвыряв пинками собак с ножем в руке с разбега прыгнул на медведя, ухватившись левой рукой за шею, где впивался Лев, а другой полоснул по горлу… Лишь раз… «Мгновение они походили на скульптурную группу: намертво впившийся пес, медведь и оседлавший его человек, неприметно действующий глубоко вошедшим ножом… Медведь встал на дыбы, неся на себе охотника и Льва, повернулся как человек, сделал два или три шага в сторону леса и грянулся оземь…». У. Фолкнер. Медведь. М., 1973

Прибывший доктор без хлороформа вправил внутренности Фрэту-Льву и зашил рану. Его уложили на веранде, головой к лесу…, а люди все прибывали: верхами, пешие, в фургонах…, трапперы, фермеры, лесорубы, пильщики, горожане…, и, насмотревшись на медведя, подоходили к веранде, где лежал он… А на закате он умер…
Фрэт прыгнул… Это был даже не прыжок, поскольку тело его не приходило в движение…, по крайней мере взгляд Ковбой-Трофима, быстрый и точный, не зафиксировал этого. Фрэт просто переместился с пола к руке директора Цеха, удерживающей нож…, зубами, а тому казалось, что бигль все еще стоит перед ним, чуть присев на задние лапы и хвост, потому что перемещение не было процессом…, оно было мгновением, случившимся без подготовки…Ковбой попытался высвободить руку и не смог, ему даже не удавалось пошевелить ей, и пораженный замер, пытаясь понять откуда в бигле такие неимоверные тяжесть и сила, будто удерживает руку не собака, но гигантский медведь-гризли, неотвратимо приближая к горлу добродушную на вид морду с удивительно маленькими рыжими глазками и смрадным запахом изо рта…Он в ужасе хотел заорать во весь голос, призывая на помощь, и открыл уже рот в бесшумном пока крике, и вдруг почувствовал, что рука с ножем-выкидухой свободна и, не поверив, поднес кисть к лицу…Фрэт сидел, уложив зад на лапы, тяжело дышал и смотрел на него желтыми глазами с черными точками зрачков, привычно иронично, немного загадочно и строго, будто знал наперед такое, про что еще не скоро узнать остальным.— Я бы мог перегрызть вам горло, просто и легко…, дав прекрасный шанс Елене Лопухиной занять ваше место в Цехе, — и Ковбой молча согласился, опуская руку с ненужным теперь ножем. — К сожалению, не смог… Проклятая многовековая привычка беззаветно служить людям, закрепленная на всех уровнях, включая фило— и онтогенез, структуры ДНК, первую и вторую сигнальные системы, и недавние эксперименты генных инженеров из питсбургского лэба в штате Пенсильвания со спермой моего отца…— Не смог и хорошо, — миролюбиво подвел итог быстро оправившийся Ковбой-Трофим и двинулся к двери, бросив на ходу: — You have got up on the wrong side! Ты встал не с той ноги

— Стойте! Упование — не главное… «То, что сеете, не может быть оживотворено, если не умрет..». Новый Завет. Первое Послание Коринфянам, 15:36

— Фрэт сидел перед дверью.— Хватит! Я спешу… Дела… в Академии… на коллегии министерства… и в Политсовете Единственной России ждут…— Все равно надо отвечать, даже если наказать нельзя… Плохо нам всем от этого…, вам тоже, хоть не понимаете пока…, и стране, что придумала и позволила такое…, и избавила от ответственности перед людьми…, но не перед собой…— Пропусти меня, придурочный пес!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83