— Нет, пока я одна. Если только Джерри Тиглер кого-нибудь не назначит.
— А из полицейского управления штата кто, Дом Фальконетти?
— Да. И Мэнни Альварес из городского.
— Я знаю Мэнни. Отличный детектив, Я работал с ним пару лет назад в Либерти-Сити, тогда там совершили четыре убийства. И мне кажется, я встречался с агентом Фальконетти на конференции судебных медиков в Орландо в прошлом году.
В черных волосах Грега Чамберса было много седины, но эта седина ему шла, подчеркивая добрые голубые глаза. Да и волосы выглядели блестящими и здоровыми. Неизбежный ход времени оставил глубокие морщины на лбу и у глаз, но Си-Джей считала, что к пятидесяти он, вероятно, стал симпатичнее, чем был в подростковом возрасте и лет в двадцать. Затем она вспомнила свои собственные морщины, которые вчера увидела в зеркале. Мужчины стареют не так заметно, как женщины. Это несправедливо.
— Вы заставили меня поволноваться, Си-Джей. По вашему голосу вчера я понял: что-то случилось. Я прав?
Си-Джей снова поменяла положение в кресле. В горле у нее пересохло.
— Ну, это связано с делом Купидона.
— О, вам нужен профессиональный совет?
Вот в этом-то и заключалась проблема. В дополнение к тому, что Грегори Чамберс был ее личным психиатром на протяжении последних десяти лет, он также являлся и коллегой. Будучи психиатром — судебным медиком, он регулярно помогал прокуратуре штата и полицейским управлениям в расследовании тяжких преступлений. Порой он выступал свидетелем прокуратуры — экспертом в сложных делах об убийствах и насилии в семье, когда присяжным требовалось ответить на главный вопрос: почему? Почему люди совершают зло? У Грегори Чамберса было мягкое, милое лицо, приятная улыбка, впечатляющая репутация, большой опыт психотерапевта, и он мог объяснить совершенно непонятные простому человеку вещи таким языком, что ясным становилось все: большие дяди играют в сексуальные игры с невинными детьми потому, что они педофилы; парни охотятся за своими девушками с автоматами «АК-47» потому, что они психопаты; матери убивают детей потому, что они двуполые; подростки хладнокровно расстреливают одноклассников потому, что у них приграничное расстройство психической деятельности.
Его диагнозы всегда оказывались правильными. Ему доверяли и полицейские, и пациенты. Это объясняло большой спрос на его услуги, домик в богатом районе Корал-Гейблса, триста долларов в час. Если ты богат, то можешь позволить себе быть сумасшедшим. К счастью, у Си-Джей как у представительницы правоохранительных органов была скидка. Чамберс никогда не давал показаний в делах, которые вела она. Си-Джей всегда проявляла осторожность, зная, где провести черту, чтобы в суде ни в коем случае не возникло конфликта интересов. Она выступала вместе с Чамберсом на конференциях сотрудников правоохранительных органов и вела семинары, а также неофициально обращалась к нему за консультацией. Выступая в этих ролях, он был одновременно ее коллегой и другом, и она помнила, что в таких случаях можно обращаться к нему по имени — Грег.
Однако сегодня он был доктор Чамберс.
— Нет, я пришла к вам не как к эксперту. Я не стала бы вам звонить в девять вечера, если бы мне требовалась ваша консультация по делу. — Она с трудом улыбнулась.
— Я это ценю, но другим такая вежливость не свойственна, Си-Джей. Джек Лестер звонил мне и в час ночи. — Он тоже улыбнулся. — И я не выказывал недовольства.
Джек Лестер работал в прокуратуре штата и занимался тяжкими преступлениями. Си-Джей терпеть его не могла.
— Джек Лестер — напыщенный, наглый и самоуверенный тип. И вам следовало повесить трубку. Я бы повесила.
Доктор рассмеялся:
— Я учту на следующий раз и не сомневаюсь, что следующий раз будет. — Затем он снова стал серьезным. — Если вы не нуждаетесь в моей помощи консультанта, то тогда... — Он замолчал и вопросительно посмотрел на Си-Джей.
И снова она изменила положение в кресле. Время тянулось ужасно медленно.
Когда она заговорила, то произносила слова очень тихим шепотом:
— Вы знаете, почему я стала приходить сюда. Вы знаете, почему я обращаюсь к вам как... пациентка.
Он кивнул.
— Кошмарные сны? Они вам снова снятся?
— Нет, боюсь, дело гораздо хуже, чем кошмарные сны.
Си-Джей в отчаянии обвела взглядом комнату, а затем запустила обе руки в волосы. Ей просто необходимо было закурить.
Чамберс нахмурился:
— Тогда в чем же дело?
— Он вернулся, — прошептала Си-Джей дрожащим голосом. — Но на этот раз в реальности. Он реален. Он — Уильям Бантлинг. Купидон! Он — это он!
Доктор Чамберс покачал головой, словно не понимая, о чем она говорит.
Слезы, которые она так долго сдерживала, полились по щекам Си-Джей.
— Вы понимаете, что я вам говорю? Купидон — это он! Это тот человек, который меня изнасиловал! Это Клоун!
Глава 30
Доктор Чамберс нахмурился, затем сказал спокойно:
— А почему вы так считаете, Си-Джей?
— Я слышала его голос в зале суда. Я узнала его голос, как только Бантлинг начал кричать на судью Каца.
Си-Джей зарыдала, и врач протянул руку к столу за бумажным платком и схватил целую коробку.
— Успокойтесь, успокойтесь, вот платок. — Он откинулся на спинку кресла и почесал подбородок.
— Вы уверены, Си-Джей?
— Да. Уверена. Я слышала этот голос двенадцать лет. Он звучал в моей голове все это время. Кроме того, я видела шрам.
— На руке?
— Да. Прямо над кистью, когда он хватался за Лурдес Рубио в зале суда. — Наконец она подняла глаза на Чамберса — наполненные слезами и отчаянием. — Это он. Я знаю. Но я не знаю, что мне делать.
Доктор Чамберс задумался. Си-Джей использовала паузу, чтобы прийти в себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133