- Но в последнее время с тобой этого не случалось.
- Ну, нет. Не в последнее время, - признался Мулен. Он взял флягу,
чтобы отхлебнуть из нее и вместо салфетки использовал тыльную сторону
руки.
- Послушай, я могу тебе кое-что сказать, Энди?
- Почему бы и нет?
- Действуй немного полегче. Для нашего всеобщего блага. Старик и я,
мы оба тебя очень любим. Мы трое - старые товарищи и все трое родились во
Френч Байу. - Помощник шерифа был лишен чего угодно, только не
практичности... - Если ты позволишь себя спустить, это будет ужасно и
вынудит всех нас действовать очень серьезно. А пока во Френч Байу не
кончится кризис, пока женские общества и пастор не овладеют им, я хочу
иметь возможность сам решать, когда меня пора хоронить. Ты понял?
- Ты не мог бы пояснить лучше? - ответил Латур. Он подошел к двери
кабинета и надел большую фетровую шляпу, которая составляла часть формы
помощников шерифа. - Но в настоящий момент, если тебя это интересует, я
хочу сказать тебе, что нашел дохлую крысу и две дохлые змеи в баке, в
котором Хенни хранил алкоголь. И они сдохли уже давно.
Мулен в этот момент продолжал тянуть из фляги. Латур ожидал увидеть,
как Мулен выплюнет выпитое виски в плевательницу, которая стояла у его
ног, но Мулен проглотил виски.
- Я проглотил немало крыс за свою жизнь. Я, может быть, даже спал
вместе с такими бестиями. Но я хочу сказать тебе одну хорошую вещь, Энди.
- Какую?
- Нет ничего удивительного в том, что люди стреляют в тебя. Продолжай
таким же образом, и у тебя скоро не будет совсем товарищей в нашем
секторе.
- Я лишь делаю свое дело.
- Не совсем... Это как раз я и хочу сказать.

2
Пройдя через холл и веранду, Латур спустился по лестнице тюрьмы. Ночь
была теплой и какой-то темной, как расслабленная женщина, отдыхающая в
объятиях своего любовника.
Латур пытался успокоиться, но это ему плохо удавалось. Он чувствовал
себя сбившимся с пути, как будто он пересекал незнакомые джунгли,
населенные знакомыми лицами, которые были почему-то ему совсем чужими, и
потерял способность правильно оценивать события. "Действуй немного
полегче".
Велич и Том Мулен, оба брали взятки. И также поступало большинство их
помощников, его коллег. Никакой город не мог бы существовать вдалеке от
закона без того, чтобы не тратились бы деньги, большие деньги. Латур
подумал, не глупо ли с его стороны отказываться от денег, которые ему
предлагали, пока это было еще не поздно изменить. Ему нужно было только
протянуть руку. Но при этом ему фактически ничего не давало получение
лишней сотни долларов за то, чтобы он закрыл глаза на действия незаконной
торговлей спиртным: его жизнь с Ольгой не стала бы слаще, если бы он стал
снисходительно относится к пьяницам... Существовали вещи, которые
настоящий мужчина не должен был делать.
Латур посмотрел на свои часы. Было восемь часов и было слишком
поздно, чтобы возвращаться домой обедать. Но это было неважно. Вот уже два
года, как Ольга перестала беспокоиться о том, в котором часу он
возвращается домой.
Латур вздохнул. И к тому же, существовал еще Георг!
Поставив свою машину, Латур пешком прошел по улице Лафит к Джо Банко.
Когда он шагал, ему еще больше казалось, что он проходит через
человеческие джунгли. На улице царил полный разгул. Каждая вторая дверь
отворялась в бар, или кафе, или в ночную коробку, откуда доносились
завывания саксофонов и шум ударных инструментов. Работающие в кабаках и
публичных домах женщины открыто ловили своих клиентов. Маленькие курочки,
с их загорелыми плечами, блестящей от переливающихся неоновых огней
грудью, с вихляющими бедрами, они сновали среди толпы как хищные звери,
добывающие себе добычу.
Латуру хотелось бы знать, сколько денег отложили себе на черный день
шериф Велич, Том Мулен и Джек Пренгл за четыре года, в течение которых они
закрывали глаза на всевозможные бесчинства, творящиеся во Френч Байу. Как
им удавалось продолжать это так долго? Все трое, особенно Велич и Мулен,
должны были быть богатыми. Его губы искривились в горькой усмешке. Без
сомнения, настолько богаты, насколько, по расчетам Ольги, должен стать
богат и он сам.
Двое пьяных, один - рабочий нефтяной компании, другой - морской
рыбак, с которым Латур учился в школе, добродушно перебранивались перед
кафе Джо Банко. Латур разъединил их, и рыбак, по имени Виллер, плохо
воспринял это и решил подраться с ним. Он сильно толкнул его, спихнул с
тротуара и хотел прижать к стоящей там машине.
Виллер был пьян, но силен и в отличной форме, и Латуру ничего другого
не оставалось, как выдать ему хороший свинг правой рукой прямо в грудь,
потом короткой левой в подбородок. Но рыбак, в восторге, что у него
появился новый противник, ответил ударом на удар.
Толпа, привычная к подобным зрелищам, расступилась очень быстро, и
Латур почувствовал, что холодный пот потек у него с подмышек по телу.
Горло у него сжалось и он с трудом мог дышать. Болела спина.
Это совсем не одно и то же, - подумал он, - получить пулю во время
войны, или продырявить себе кожу ножом убийцы...
Наступая на пьяного рыбака, Латур бросал вокруг себя внимательный
взгляд, ища путь для отступления. Стрелок из зарослей кустарника не попал
в цель, а вооруженный человек в толпе мог сделать это лучше. Посреди этого
шума от оркестров, от криков толпы и шума транспорта, звук выстрела прошел
бы незамеченным.
1 2 3 4 5 6 7 8