— Ладно, ладно, скоро пропаду! Но как все же быть с этим непонятным фактиком, а? Почему в трейлере отпечатки всего лишь вас троих?— Может быть, на нем были перчатки? Тонкие резиновые перчатки, вроде тех, что носят хирурги?Муллен прикурил и задумчиво выпустил дым.— Знаешь, Энди, а ведь в этом что-то есть! Может быть, именно поэтому он не оставил ни единого отпечатка на колесе твоей машины, когда загонял ее задом в болото?Всю апатию Латура как ветром сдуло. И вдруг ему пришло в голову еще кое-что.— Послушай-ка, Муллен…— Да?— В ее левой руке доктор нашел мой значок. Верно?— И что же?— Но ведь если она сорвала его с моей рубашки, пока отбивалась, то он должен был бы быть зажат не в левой, а в правой руке. Как ты думаешь?Муллен немного подумал.— Да-а, догадываюсь, о чем ты думаешь. Тот парень, что оглушил тебя, мог сунуть ей его в руку уже после того, как крошка потеряла сознание от боли. Неужто же кто-то ненавидит тебя до такой степени?— Хотел бы я знать, кто этот ублюдок! А Рита, она по-прежнему уверена, что это был я?— Ты же слышал ее показания. Девчонка поклялась, что; выступит на суде главным свидетелем обвинения, чего бы ей это ни стоило.— А ты сам что об этом думаешь?— Ну, как тебе сказать? Старик за тебя горой. Сказал, что верит каждому твоему слову. А я… черт его знает. Сам не понимаю. И тому есть несколько причин. Твой собственный шурин, к примеру. Вернее, то, что он мне рассказал. Я уже успел с ним поговорить. По его словам, вы с женой в последнее время не очень-то ладили друг с другом.— А что говорит Ольга?— Ничего. Вообще ничего, так, произнесла несколько ничего не значащих слов. Правда, у меня сложилось впечатление, что у нее на родине, по крайней мере в тех кругах, в которых она вращалась, прежде чем стать твоей женой, обсуждать отношения между супругами вообще не принято.— Что-то вроде этого. Да и я этого, признаться, не люблю. Могу сказать только одно: когда я вышел из дому, то был полностью удовлетворен. И мне не было никакой нужды кидаться на Риту.Муллен высказался по этому поводу еще категоричнее, чем шериф Белуш:— Тогда пусть Джин Эверт вызовет твою жену как свидетеля и заставит ее все это подтвердить! И если они поверят ей, то признают тебя невиновным в ту же минуту! Господи ты Боже мой, имея в постели такую красотку, надо быть полным идиотом, чтобы заглядываться на кого-то еще! — Высказавшись, Муллен повернулся к выходу. — Ладно, пока. Завтра постараюсь заглянуть!— Почему завтра?— Собираюсь смотаться в Пончатулу.— Зачем?— Хочу полюбопытствовать, что за репутация была у этой дамочки, пока она еще не стала миссис Лакостой. Пока что у меня нет ни малейшего понятия, с чего бы ей вздумалось с таким усердием подталкивать тебя к электрическому стулу. Но когда имеешь дело с женщиной, всякое возможно, сам знаешь.— Ты едешь один?— Нет, Джек вызвался съездить со мной. Так мы вернемся куда быстрее. Идея, честно говоря, Джина Эверта, но мне она пришлась по душе.На лице Латура отразилось неподдельное изумление.— Знаешь, а не слишком ли ты усердствуешь, особенно для человека, который еще сам не решил, во что ему верить?Сняв шляпу, Муллен утер вспотевший лоб.— Может, ты и прав, — признался он. — Я ведь в общем-то не стыдливая лилия, сам знаешь. Но в одном могу поклясться — упрятать за решетку невинного человека никогда еще не старался. Если это ты прикончил Лакосту и позабавился с его бабенкой, то я первый буду рад, когда тебя посадят на электрический стул. Даже предложу свои услуги, если понадобится включить рубильник. Но сейчас, даже несмотря на показания миссис Лакосты, а к ним вроде бы не придерешься, все равно сдается мне, что-то тут нечисто. Ну и поскольку, вероятнее всего, это последнее дело, над которым нам со стариком придется работать вместе, мы решили во что бы то ни стало докопаться до истины.— А с чего ты взял, Муллен, что это — ваше последнее дело?— Эх, парень, да ведь сейчас на улице Лаффит больше репортеров, чем пьяниц. И с каждой минутой их становится все больше. Приехали даже телевизионщики из Си-би-эс, что из Нового Орлеана воткнули свою камеру прямо напротив заведения Эми, представляешь?! Я-то сам не видел, но только что звонила жена Тодда Келли, она и рассказала. Похоже, бабенка все утро проторчала у телевизора — заявила, что просто не понимает, что это за город, в котором она прожила всю жизнь! А потом объяснила, что парень, который вел репортаж, назвал нас новым Финиксом из Луизианы да еще подтвердил это фотографиями! Забавная штука жизнь, верно? Когда мы с ног сбиваемся, чтобы обелить невиновного, в нас тычут пальцами все, кому не лень!— Интересно, как это скажется на ребятах из Батон-Руж?Муллен снова нахлобучил шляпу на голову.— Сам знаешь. К тому времени как мы с Джеком вернемся из Пончатулы, в кабинете старика станут орудовать люди из конторы окружного прокурора. Ну что ж, зато можно порадоваться хотя бы тому, что мы за последние годы нарушили столько всяких законов, что ему предстоит изрядно попотеть, прежде чем решить, что на нас повесить. Ладно, будь что будет! До завтра, Энди.Муллен зашагал по коридору. Минутой позже по цементному полу звонко процокали женские каблучки. И с той же самой корзиной в руках появилась Ольга в сопровождении Де ла Ронды. Ухватившись за решетку, она с тревогой вглядывалась в лицо мужа.— Ваша супруга решила принести вам ленч, — объявил помощник шерифа, отпирая дверь. — Шериф сказал, чтобы я ее впустил. Только вот с какой стати? — недовольно проворчал он.Передав корзинку Латуру, Ольга осторожно присела на самый краешек топчана.— Спасибо. — И улыбнулась Де ла Ронде сияющей улыбкой. — Вы были так добры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44