Резко прозвучали четыре выстрела подряд. Четыре маленьких отверстия, окруженные сетью мелких трещин, появились в ветровом стекле – но все справа от меня.
Этому имелось только одно объяснение – Грин поверил мне. Еще в бюро он сердился не потому, что молодые полицейские меня не узнали, а потому, что они вообще привели меня к нему. Отпустить меня он не мог, поэтому и надеялся, что я догадаюсь удрать по собственной инициативе. От этого зловонного запаха преступлений и коррупции его воротило так же, как и меня.
Грин наверняка целился в правую сторону машины. Простреленное стекло ясно об этом говорило. Лейтенант Грин был одним из лучших стрелков полиции Лос-Анджелеса.
Я мчался по бульвару Сепульведы, стараясь хоть на сколько-нибудь оторваться от преследования.
Зачем? Ответ на этот вопрос был только один: Салли.
Глава 17
Докерти должны заговорить. И я обязан заставить их. Но куда они уехали? По словам девушки, они выехали вчера, вероятно, поздно вечером. После того как я рассказал о них Полу Глэду.
Но где бы они ни были, они наверняка стали богаче. Когда речь шла о его интересах, Пол денег не жалел. По непонятной мне причине он дал денег и Стиву Миллету.
Шел сильный косой дождь, и порывы ветра даже качали машину. И чем быстрее я ехал, тем больше заносило "понтиак" то в одну, то в другую сторону. У меня появилось ощущение, будто я сижу в снаряде.
Я бы сейчас закурил, но боялся оторвать руки от руля. При такой бешеной скорости лужа могла оказаться смертельной ловушкой. А дорога состояла из сплошной цепи луж.
Я почти ничего не видел. "Дворники" не справлялись с дождем. Встречные огни фар казались каким-то кошмаром.
Я промчался по бульвару Вентура, постоянно нажимая на клаксон. Глаза слепили собственные фары, отражавшиеся в дожде и в полосах тумана. Потом я нашел – скорее везеньем, чем рассудком, – боковую улицу, которая вела на север, к парку Канога.
Сидеть в этом "понтиаке" было все равно, что на раскаленных углях. Любой полицейский пост его сразу бы узнал по номеру. Я заехал в маленький городок и остановился неподалеку от кинотеатра. Перед входом, на стоянке, находилось около двадцати машин. Я медленно проехал вдоль рядов и заметил, что в одном "шевроле" ключ не вынут.
Судя по отсутствию публики, сеанс недавно начался. Так что пропажу обнаружат только часа через три. Поэтому я прошел в маленький бар, находившийся по соседству, и попросил двойную порцию виски.
Человек за стойкой был до приторности любезен.
– Довольно тоскливо сегодня на улице, не так ли?
Я кивнул и спросил его, сможет ли он приготовить мне бифштекс.
Он, все еще продолжая улыбаться, покачал головой.
– Бифштексов у нас не бывает. Может, удовольствуетесь бутербродом с ветчиной?
Я предоставил ему принести то, что он может. Он исчез на кухне, и через пару минут женщина вынесла мне бутерброд с ветчиной. Я быстро с ним расправился. Потом я купил сигарет про запас, сунул одну из них в рот и направился к стоянке, находившейся перед кинотеатром.
Теперь мне нужно было только найти Докерти.
Когда я остановился рядом с "шевроле", наступила реакция. Началось со страха, а потом пришло и все остальное.
Нет более противного чувства, чем какая-то неприятная пустота в желудке. Видимо, нервы мои были в полном беспорядке. Но я сел в машину и нажал на газ.
Вахтер завода Дугласа встретил меня неприветливо. Однако пара долларов, сунутых ему в руку, сразу повысили мой авторитет. Он быстро спрятал их себе в карман и погладил густую бороду.
– Начальника цеха ночной смены? Ну да, конечно. Но впустить вас я все равно не смогу. Разве что позвонить?
Я стал ждать, изучая огромный комплекс зданий. Концерн Дугласа работал на полную мощность, строя огромных серебряных птиц, даже таких, которые откладывали взрывоопасные яйца.
– Нет, – сказал вахтер в трубку. – Своим именем он не назывался. Он просто интересуется одним человеком, который работает в вашей смене. Льюисом Докерти.
Начальник смены чертыхнулся на другом конце провода. Вахтер передал мне трубку.
– Вот, говорите теперь сами.
Начальника смены звали Коделл, и он, казалось, был разумным человеком. Но о Льюисе Докерти он ничего хорошего не сообщил. Парень появился на заводе пьяный в стельку и в новом "форде". Но не для того, чтобы работать.
Коделл подтвердил мои предположения относительно внезапного обогащения Докерти:
– Он вел себя так, будто его усыновил Рокфеллер. Но свое жалованье он все-таки потребовал.
– И получил?
– Конечно нет. Оно выдается отделом труда и зарплаты. По почте.
– Он оставил свой адрес?
– Да. Теперь он живет в "Вэлли-клабе", апартаменты 3-А. – Начальник смены недовольно хрюкнул. – Никак не могу понять, зачем человеку какое-то жалованье за четыре дня, если он может позволить себе поселиться в "Вэлли-клабе"?
– Может быть, он приехал к вам только для того, чтобы похвастаться новой машиной?
– Может быть. Но ведь и одежда у него была вся новая. А почему вы заинтересовались этим парнем? Он что, ограбил банк или совершил какую-нибудь другую, аналогичную штучку?
– Скажем, какую-нибудь другую, – ответил я.
– Вы из полиции?
– Нет.
В его голосе снова появились нотки заинтересованности.
– А может быть, вы просто ищете работу и можете обслуживать револьверный станок?
– Нет, – сознался я. – Этого я делать не могу, не умею.
– Понятно, – протяжно произнес он. – Что ж, я надеюсь, мои показания помогут вам в дальнейшем. – Раздался щелчок – он повесил трубку.
Было ровно девять. Я прошел к украденному "шевроле" и отправился в нем дальше. Если дождь не сыграет со мной злой шутки, то Стив Миллет и Шерри Гембл скоро должны будут приземлиться в аэропорту Лос-Анджелеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45