Он называл свое приобретение "страховкой в старости". Но, по моему мнению, если он будет жить так же, как и раньше, то к старости у него вообще ничего не останется. Для меня оставалось загадкой, как он вообще до сих пор оставался в живых. Я знал людей, которые предпочитали бы присутствовать на его похоронах сегодня, нежели завтра, и если бы даже захотел пересчитать их по пальцам, мне бы пришлось нанять для этого еще с полдюжины рук.
Ранчо было отличным, но, насколько я знаю – и вряд ли кто знал об этом лучше меня, – Миллет за последние десять лет не вырастил тут ничего, кроме греха. Урожай он собирал только в виде большеглазых молодых девушек.
Я затормозил, но продолжал сидеть в машине, душою оставаясь еще у себя дома. Закурил сигарету, задумался о том, какие неприятности на этот раз заработал себе наш "милый друг". Если они были действительно серьезными, было бы совсем неплохо так и оставить его в этом дерьме, вместо того чтобы вытаскивать из беды, вытирать его наманикюренные пальцы, прочищать его классический нос, похлопывать по широкой мужской спине и подстрекать тем самым на новые подлости. И вдобавок ко всему давать советы, учитывая интересы киностудии.
Дождь теперь дружелюбно, почти интимно постукивал по крыше машины. Я докурил сигарету, но не вылезал из машины. Мелькнула мысль вернуться домой, позвонить Стиву и послать ко всем чертям. Правда, тогда студия порвет со мной договор, – ну и черт с ними. Я ведь в любой момент могу возвратиться на прежнюю работу в уголовную полицию. В полиции уже одно было хорошо: там нет сложностей. Бродяга там считается бродягой, которого сажали за решетку, едва появлялась возможность поймать его.
Из машины я видел сквозь стекла освещенный холл. Вечеринка, которые постоянно устраивал Миллет в свойственном ему духе, была в полном разгаре. За оконными стеклами, залитыми дождем, двигалось с полдюжины хорошеньких "звезд", более или менее одетых. Увидел я и Пола Глэда, и еще трех или четырех мужчин, которых я не знал.
У Глэда, владельца игорного клуба, сидела на коленях брюнетка с пышными формами, она уже довольно крепко напилась, чтобы участвовать в игре "нажмем на все звоночки". Но как бы интенсивно Глэд ни занимался этой брюнеткой, его лицо игрока в покер все равно ничего не выражало и оставалось непроницаемым, как обычно.
Может быть, Стив задолжал Полу Глэду? Но ради этого он не стал бы будить меня в четыре часа утра. Кроме того, голос Миллета звучал тревожно, похоже, он действительно был на грани истерики. Может быть, кто-то всерьез пригрозил ему расправиться?
Загасив сигарету в пепельнице, я внезапно увидел темное негритянское лицо, которое уставилось на меня сквозь лобовое стекло машины. Поняв, что я его наконец увидел, он открыл дверцу.
– Вы что, хотите просидеть здесь до утра, Слэгл?
– А разве это запрещено?
В ответе негра прозвучал упрек:
– Нет, но ведь хлещет дождь, и я уже промок насквозь.
Тогда я открыл дверцу и вышел.
– Можете встать под крышу, – буркнул я ему. – Или вы считаете, что мне придется платить за ваши страдания?
Жесткие мускулистые пальцы тут же вцепились в мою руку.
– Я его держу! – крикнул негр.
Я посмотрел на его пальцы.
– А теперь быстренько меня отпустите. Впрочем, может быть, ваши зубы застрахованы на большую сумму?
В его горле раздался какой-то звук, похожий на визг. Я стряхнул дождевую воду с полей шляпы и еще раз внимательно посмотрел на этого негра. И узнал, наконец, одного из телохранителей Пола Глэда. Насколько я помнил, его звали Фрэнк.
В этот момент к машине подскочил второй – коренастый и тоже промокший. Шляпа этого парня была глубоко посажена на лоб, руки засунуты в карманы, словно он там сжимал пару пистолетов.
– Что, собственно, все это значит? – поинтересовался я. – Грабеж?
В таком случае, Пол сейчас наставит на ваших задницах такие мозоли, что вы две недели не сможете сидеть.
Негр, схвативший мою руку, снова издал какой-то нечленораздельный звук. У него было лицо полуидиота, которое беспрерывно улыбалось. Да и руки его были вряд ли короче ног. А теперь он еще и сдавил мою руку.
– Это не грабеж! Пойдемте с нами!
Его тон мне совсем не понравился. Я быстренько развернулся и вырвался из его клешей.
– Кто-нибудь из вас двоих все-таки объяснит мне, что вам нужно? Фрэнк провел влажной ладонью по своему лицу.
– Пол хочет поговорить с вами.
– Ладно, – согласился я. – В таком случае, пойдем поговорим с Полом. – И я направился к дому, но негр снова схватил меня за руку.
– Нет, не в доме. Вы туда не войдете, пока не поговорите с Полом.
– Плевать мне на него! – бросил я и шагнул к дому.
Но Фрэнк с такой силой рванул за руку, что у меня слетела шляпа.
– Я же предупреждал вас, – пришлось всадить свой кулак в его брюшную полость. Голова Фрэнка стукнулась о крыло моей машины, и он растянулся на земле во всю длину.
Я перевел дыхание и поднял шляпу. В тот же момент на меня сзади набросился коренастый. Он ухватил кисти моих рук и резко вывернул их за спину: это было чертовски больно. Я ударил его ногой, но промахнулся. Попытался перебросить через плечо – тоже не удалось. Его позиция была лучше.
Фрэнк тяжело поднялся на ноги. На его лице вновь играла глупая, но опасная улыбка. А когда он заговорил, голос прозвучал ровно и глухо, скорее удовлетворенно, чем сердито.
– Вы не должны были этого делать, Слэгл. – Он сделал шаг вперед и нанес мне сильнейший удар в челюсть.
Я не мог ничего предпринять, так как коренастый крепко держал мои руки сзади. Перед глазами поплыли красные круги. Но я как-то автоматически отметил, что за окном первого этажа пьяная блондинка стояла на голове, прислонив ноги к бару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45