Но я его не помнил, зато отлично помнил запах ее нежной кожи. За этой дверью что-то говорил по радио мужской голос. Кажется, было сообщение полиции, но слов я разобрать не смог.
Я подошел к третьей двери. За ней какая-то женщина хлопала себя по лицу, натираясь кремом. Это не могла быть Мира. Насколько я помнил, она только красила губы. Пришлось возвратиться к двери, за которой слышалось бормотание радио.
Я тихонько постучал, но ответа не услышал. Дверь оказалась не запертой. Войдя в комнату, я бросил взгляд по сторонам. Мира лежала на кровати в том же голубом пеньюаре, который был на ней в момент нашего близкого знакомства.
– Как! – воскликнула она, увидев меня. – Это вы?
Я закрыл за собой дверь и присел к ней на кровать.
– Ну и ну! Вот уж не ожидала вас снова увидеть!
– А почему бы и нет?
– Внизу сидят два флика, они поджидают вас. – Она указала пальцем на радио. – Вся полиция Нью-Йорка брошена на ваши поиски. Зачем вы это сделали, Герман?
Мне было больно отвечать на такой вопрос.
– Что я сделал?
– Убили Симона.
– Это сделал не я.
Она внимательно посмотрела на меня.
– Но об этом все время говорят по радио.
– Ну и что?
Я встал, чтобы взять маленькую аптечку с медикаментами, висевшую над умывальником в углу комнаты. Но я не нашел того, что искал. Не нашел и в комоде в первых двух ящиках.
– Если вы ищете что-нибудь выпить, то там ничего не найдете.
Мира открыла одно из отделений ночного столика и достала бутылку виски.
– Пойдет?
Открыв бутылку, я сделал приличный глоток. Отличное виски! Я вылил немного себе на ладонь и промыл рану. Сейчас мне казалось, что вокруг меня какой-то кошмар. Я спросил тогда у Гюнеса: "Сколько стаканов выпила во вторник Пат? – «Восемь или девять», – ответил он мне. – «А что она пила?» – «Сухой ром».
Я протянул бутылку Мире. Она тоже глотнула – как мужчина: не разбавляя.
– Вы так любите виски?
– Если бы я его не любила, то не покупала бы.
Она потянула за молнию на своем пеньюаре, чтобы я мог видеть белизну ее привлекательной кожи.
– Почему вы так смотрите на меня?
– Где вы это прячете, Мира?
Она поставила бутылку на ночной столик.
– Что прячу?
– Краску. Рыжую краску для волос, которой вы пользуетесь. Она прижалась к подушке.
– Что бы я стала делать с краской для волос? Особенно с рыжей, как вы говорите?
Я сел возле нее и внимательно всмотрелся в ее лицо. Теперь я понял, почему у меня создалось впечатление, что я ее давно знаю. Это не потому, что я видел ее за стойкой дежурной, когда проходил мимо. Чем больше я на нее смотрел, тем больше утверждался в своей идее.
Это довольно высокая и красивая девушка, вес и фигура которой схожи с Пат. Достаточно ей выкрасить волосы в тот же цвет, что у Пат, замазать веснушки на лице, сделать ту же прическу и накраситься так же, как это делает Пат, и для человека, который не знает близко их обоих, они будут неотличимы, особенно, если смотреть на них издали или при неверном освещении какого-нибудь бара.
Мира продолжала играть со своей застежкой-молнией. Она опускала и поднимала ее. И опускала до такой степени, что я даже смог увидеть низ ее живота.
– Почему вы так смотрите на меня? – снова спросила она.
– Вы ничего не понимаете?
– Нет.
Я положил свою руку на ее.
– Перестаньте играть застежкой и пытаться соблазнить меня своими прелестями. Скажите мне, каким образом...
– Что, каким образом?
– Каким образом вы достали одежду Пат? И почему в течение полугода выдавали себя за нее? Почему вы заставили Джо Симона усыпить ее наркотиками? Как вы подстроили, что она оказалась на квартире Кери? Зачем вам нужно, чтобы ее приговорили к смерти?
Глаза Миры наполнились слезами. Это еще больше усилило ее сходство с Пат. Когда Пат очень расстроена, то обязательно плачет.
– Вы действительно сумасшедший и совсем потеряли голову, мистер Стен.
– Ага, теперь я стал мистер Стен!
– Вы сами этого добивались. – По ее щекам покатились слезы. – Я попыталась оказать вам услугу, помочь вам. Я спрятала счета за телефонные разговоры вашей жены, когда она разговаривала с Кери. Я отдалась вам, пытаясь вас утешить. – Грудь ее бурно вздымалась. – Я даже варила вам кофе и сказала, что приду, как только закончу работу. А вы, что сделали вы?
Я все это выслушал и сказал:
– Я жду ответа.
Мира откинулась на своем ложе так, что моя рука вместе с молнией оказалась в заветной ложбинке. Я отдернул руку, как от ожога.
– Я вам вот что скажу! – гневно заявила она. – Вы, как дурак, вбили себе в голову, что ваша жена не то, что она есть на самом деле – обыкновенная грязная шлюха. И вы получите свое, потому что пошли против полиции. Вы прикончили Симона, потому что он отказался подтвердить ложь, которую вы хотели заставить его сказать. Кроме того, вы переспали с одной девкой, которая расцарапала вам лицо, вместо того, чтобы помочь вам.
Фальшивые слова, фальшивый пафос! Но какой превосходной актрисой она могла бы стать!
– А откуда ты все это знаешь?
– Я узнала об этом по радио, – прорыдала она. – Я все время его слушаю, как только закончила работу.
Я сделал звук чуть посильнее. Пока что ее версия подтверждается. По радио все время говорят о том, что я подвел своих товарищей по службе. Мира взяла мою руку и положила себе на грудь.
– Ради всего святого, Герман, я вас умоляю.
– О чем ты меня умоляешь?
– Будьте благоразумны. Ваша жена не стоит того, что вы для нее делаете. Она вас предала.
– Откуда ты это знаешь?
– Я слушала ее телефонные разговоры с Кери.
Я убрал свою руку с ее тела.
– А я думал, что вы никогда не подслушиваете. Я считал, что это категорически запрещено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44