– А в чем было дело?
– Вскрытие показало, что Саммерс принял перед смертью огромную дозу алкоголя. Обвинение отсюда заключило, что он был без сознания, когда Пел, тщательно подготовив убийство, сунула ему в ухо пистолет и шесть раз нажала на курок.
– А что ты думаешь об этом, Джим?
Я закурил сигарету.
– По манере – убийство совершила женщина. Мужчина ограничился бы одним-двумя выстрелами. А женщины, в большинстве своем, теряют голову и жмут на курок до тех пор, пока в магазине есть патроны.
– И ты считаешь Пел виновной?
– Нет. Я думаю, что тартюфы присяжные вынесли обвинительный вердикт из-за ее репутации и из-за того, что она в присутствии суда высказала главному обвинителю все, что о нем думала.
Ногти Мэй впились в мою ладонь.
– Ты можешь сделать для нее что-нибудь, Джим?
Мне казалось, что могу. По крайней мере, я этим хвалился вчера вечером, когда был пьян. Внезапно у меня похолодело в желудке: ну, конечно Мантин, Мантиновер. Невысокий мужчина в костюме из белого шелка был братом или бывшим мужем Пел. И я убедил его в том, что смогу ее спасти.
Я помчался в ванную комнату, чтобы дать обеду, торту с земляникой, взбитыми сливками и всему остальному, съеденному мной, возможность проделать обратный путь от желудка до унитаза через рот. Но ледяной комок в желудке не таял. На пороге ванной комнаты показалась Мэй.
– Что с тобой? Что случилось?
Я посмотрел на нее с изнеможением.
– Мантин – родственник Пел. Ее брат или прежний муж. И я, идиот, сказал ему, что смог бы вытащить ее из тюрьмы с помощью десяти тысяч долларов.
У Мэй округлились глаза.
– А ты этого не можешь?
– Не болтай глупостей. У меня даже нет достаточных связей для того, чтобы освободить ее под залог.
Вид у Мэй был такой же убитый, как и у меня.
– Ну, тогда надо найти Мантина и вернуть ему его деньги.
Я прислонился спиной к стене ванной комнаты.
– Ты же прекрасно знаешь, что именно это я и пытался сделать весь сегодняшний день.
Мэй облизнула губы.
– Тебе надо что-нибудь выпить, – наконец произнесла она. – Нам обоим надо выпить.
Я пошел за нею в салон. Она достала из китайского шкафчика бутылку рома.
– Это я купила для вчерашнего торжества, – сказала она с грустной улыбкой. – Я хотела приготовить пунш.
Я действительно был распоследним негодяем, но что же мне оставалось делать: не мог же я в конце концов расплакаться и молить прощения. Она отвернула пробку и стала разливать ром по стаканам. В это время зазвонил телефон. Я снял трубку.
– Алло. Джим Чартерс на проводе.
– Это Мантин, старик, – послышалось в трубке. – Ну, что, Джим, дело продвигается?
Меня прошиб пот.
– Господи! Как я рад, что вы мне позвонили!
На другом конце провода послышался смешок Мантина. Я представил себе его улыбку – как мертвой рыбы.
– А что? У тебя есть для меня новости?
Ноги мои стали ватными. Мне пришлось даже сесть на подлокотник кресла. Трубка едва не выскользнула из руки, настолько ладонь была мокрой от пота.
– Нет. Новости плохие, – сказал я. – Слушай, Мантин, я был пьян вчера вечером. Я рассказал тебе небылицы. Я – пустое место. Я ничего не могу сделать для Пел. Я всего лишь ничтожный писарь, довольный тем, что получаю семьдесят два с половиной доллара в неделю. А вчера Кендалл вышвырнул меня. Поэтому-то я и напился. Теперь скажи, когда и где мы сможем встретиться, и я верну тебе твои десять тысяч долларов.
Мантин так долго молчал в ответ, что я было подумал, что он бросил трубку.
– Итак, Чартерс, ты сговорился с другими. Сколько же они тебе заплатили за то, чтобы ты плюнул мне в лицо?
– Нет же, старик, ты не понимаешь, о чем я тебе говорю. Я ни с кем не сговорился. Я готов сделать для Пел все, что угодно. Бедная девочка, мне она очень симпатична. Я уверен, что она попала в ловушку. Но я ничего не могу для нее сделать. Я – ничтожный тип.
– И долго ты это выдумывал?
– Это – чистейшая правда.
– Итак, ты меня надул? Ты все рассказал Кендаллу и он посоветовал тебе не быть идиотом и договориться со своими дружками.
– Да нет же. Ты здесь вовсе не при чем...
– Можешь не продолжать, – сказал Мантин. – Прекрасно. Оставь деньги себе, старик. Но мне кажется, что тебе не долго удастся ими пользоваться.
Я рухнул на колени.
– Ради бога, Мантин, выслушай меня. Я вовсе не переметнулся. Я ничего не говорил Кендаллу. Мне не нужны твои деньги. Я же тебе сказал: я сочувствую Пел. Я готов сделать для нее все от меня зависящее. Но вчера вечером я был так пьян, что даже не помню ни о том, где я тебя повстречал, ни о том, что я тебе обещал сделать. Прошу тебя, назначь место и время встречи, и мы обо всем этом переговорим.
Я очень долго ждал ответа.
– Что он сказал? – спросила Мэй.
Я посмотрел на ее испуганное лицо, потом на темноту за окном.
– Ничего, – сказал я. – Он бросил трубку.
Глава 6
Мэй протянула мне стакан.
– Приди в себя, Джим. Умоляю, приди в себя.
Я проглотил ром как воду. Налил еще и тоже влил в себя. Бесполезно. Ледяной комок продолжал давить на желудок.
– Что же мне теперь делать? – спросил я у Мэй.
Она машинально расправила складки платья на груди. Глаза ее еще оставались округленными.
– Не знаю. Ты и правда не помнишь, что именно ты хотел сделать для того, чтобы спасти Пел?
– Совершенно не помню.
– А кто такой этот Мантин?
– Не знаю.
– Ты меня не обманываешь, Джим?
– А зачем мне тебя обманывать?!
Мэй на мгновение отвернулась. Ее глаза наполнились слезами.
– Я знаю, что ты соврал мне в одном пункте.
– Что?! – вскричал я.
Мэй взглянула мне в глаза.
– Ту ночь ты провел с женщиной.
У меня от неожиданности пропал голос.
– С чего ты это взяла?
– Когда ты вернулся сегодня утром домой, воротник твоей рубашки был обильно раскрашен губной помадой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45