— А я думал, тебе понравится быть дерзким юным офицером! — усмехнулся Джонатан, наклоняясь к Джимми. — Раньше мне нравилось держать тебя за руку. Обычно я не допускаю такой интимности, но с тобой все было по-другому. Мы не таили друг от друга секретов. — Его глаза увлажнились. — За последние несколько месяцев я пару раз замечал, что во время секса со мной Оливия еще думала о тебе. И знаешь, меня это совершенно не задело!
— Неужели?
— Она очень спортивная, — продолжал Джонатан. — Немного мускулиста на мой вкус, но в целом здоровое животное, дикое и своенравное. Пока я ее еще не до конца обуздал, но все впереди. Дай мне время!
Джимми постарался сосредоточить внимание на голосе певицы.
Джонатан тронул золотую пуговицу.
— Прошлая ночь была особенной. Мы занимались с Оливией любовью, и я уверен, она мечтала о тебе. Закрыв глаза, представляла тебя. Вчера в нашей постели находились трое. Только ты был всего лишь призраком, а я входил в нее и заставлял стонать.
Джимми резко отодвинулся. Он чувствовал, что Оливия смотрит на них, пытаясь понять, о чем речь.
— Когда-нибудь она перестанет думать о тебе, — сказал Джонатан, — и мы останемся вдвоем на нашем брачном ложе, и тогда она больше не будет нужна мне. Я избавлюсь от нее, Джимми. Я действительно сделаю это.
Джимми схватил его за воротник и опрокинул вместе со стулом, навалившись сверху. Оливия что-то крикнула.
Джонатан улыбался. Их лица были так близки, что казалось, братья вот-вот поцелуются.
— Ты снова проиграл, — засмеялся Джонатан, высвобождаясь. — По крайней мере ты последователен!
Глава 29
— Как твоя голова, приятель? — в третий раз поинтересовался Блейн. В это утро понедельника на нем были зеленые шорты из спандекса и обтягивающая майка. Он оглянулся и понизил голос. — Я на самом деле сожалею о том, что отмутузил тебя на прошлой неделе, но я не могу перечить Пилар. Она босс. А вообще ты ей нравишься.
— Мне все так говорят.
— Ну вот! — улыбнулся Блейн. — Значит, правда!
Пилар ходила туда-сюда в соседней комнате, разговаривая на испанском по мобильному телефону. Ее голос звучал очень молодо, по-девичьи, а взгляд был жестче, чем у любого мужчины. На ней были джинсы и ковбойская рубашка. Разговаривая, она постукивала высокими каблуками, а ее голос соблазнительно срывался. Она взглянула на Джимми и подмигнула.
Вернувшись в субботу с «оперного» вечера, Джимми позвонил фотографу по имени ATM. Тот не ответил, поэтому Джимми оставил ему сообщение с просьбой перезвонить сразу же, как только найдутся снимки. Следующие несколько часов он безуспешно пытался заснуть и, не выдержав, снова потянулся к телефону.
Судя по ночным сводкам «Таймс», в воскресенье ночью произошла авария, в которую попало четыре автомобиля. Жертв увезли в больницу Ньюпорта. Тамошняя медсестра подтвердила, что в ту ночь Джонатан находился за операционным столом, но не знала, когда именно он приехал и когда уехал. Затем она пробормотала что-то о конфиденциальности подобной информации и повесила трубку. Джимми слушал короткие гудки и прикидывал, мог ли Джонатан успеть к домику-раздевалке до того, как туда явились они с Хоулт. Он лежал в кровати, уставившись в потолок, и улыбался, вспоминая выражение лица Акулы, когда он подшучивал над ним. Со сном стоит повременить. Джимми знал, что надо обязательно проверить «благотворительные» поездки брата в Южную Америку.
— Если у тебя болит спина, я могу дать тебе одну китайскую мазь, называется «Тигровый бальзам». Она поможет, — предложил Блейн. — Она похожа на «Бен-Гей», только сильней. Еще у меня есть «Перкодан».
Джимми покачал головой, наблюдая за Пилар. Он не был особенно силен в испанском, но все же понимал, о чем шла речь. Пилар спрашивала своего собеседника, полицейского из Керваки, что в Венесуэле, не было ли у них нераскрытых убийств в период с четвертого по восемнадцатое июня прошлого года. Она переходила от одного копа к другому, к третьему, четвертому на протяжении последних двадцати минут, изображая студентку американского колледжа, изучающую работу полицейских Латинской Америки. То, как она говорила «por favor», могло растопить камень.
В период с четвертого по восемнадцатое июня Джонатан как раз работал в Керваке. Джимми узнал об этом от его агента сегодня утром. Тот прислал отчет о поездках своего клиента на адрес редакции «Слэп». Пилар ничего не сказала, когда Джимми явился к ней с кипой бумаг в руках. Не стала спрашивать, кто именно посетил все эти маленькие городишки Латинской Америки и почему Джимми так важно узнать об убийствах, совершенных там. Она также ни разу не вспомнила о Ролло или деньгах. Просто попросила Блейна сварить им кофе, села на диван и начала изучать бумаги.
— Она просто чудо, правда? — сказал Блейн, пока Пилар бродила по комнате. — Она не только умна. Многие девушки умны. А она отжимает штангу в два раза тяжелей собственного веса!
— Да, она нечто!
Джимми перечел все, что только можно, о серийных убийцах, после того как получил письмо от Яйца. В целом они делились на две категории: случайные убийцы и серийные маньяки. Первые, как, например, Чарльз Уитмен, просто неудачники, спонтанно выбравшие себе жертв, а потом практически сразу убитые или пойманные. Серийные же маньяки, вроде Теда Банди, куда более опасны. Они методичны и осторожны, своего рода социальные хамелеоны: в жизни настолько неприметны, что их трудно заподозрить. А еще тяжелее поймать, поэтому полиция ищет их годами. Типичным маньяком был, например, один местный сексуально озабоченный психопат, тщательно выбиравший жертвы, разделяя их по полу, профессии, типу внешности или даже пробору на голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79