..
Джимми молчал и ждал, что будет дальше.
Дезмонд облокотился на грабли.
— И никто тебя не узнал. Они даже на фото особо не смотрели, сразу отворачивались и трясли головами. И по-английски вдруг перестали понимать.
* * *
Трэн перекрестился, собираясь съесть тарелку крабового мяса и миску супа из спаржи. Джимми даже заподозрил, что он искренний католик.
— Только не оглядывайся, — шикнул Трэн.
Конечно же, Джимми в ту же секунду обернулся и увидел троих вьетнамских парней, вошедших в ресторан. Они в черной кожаной одежде, их длинные волосы были уложены гелем, виски подбриты, а лица гладкие, словно лезвие ножа. Остальные посетители моментально уткнулись в тарелки и уже не поднимали глаз. Разговоры прекратились.
Джимми старался поддерживать знакомство с Макленом после того, как узнал в нем убийцу Сэмюэла и время от времени заезжал в клуб, где они вместе пили пиво. Как-то раз, примерно неделю назад, он увидел у Маклена этих вьетнамских парней. Тогда он еще подумал, что они совсем не походили на любителей музыки в стиле кантри. Впрочем, он тоже им не был, но все равно появлялся в кантри-клубе Маклена.
Самый мелкий из трио заметил глядящего прямо на него Джимми, единственного здесь неузкоглазого, и подошел к их с Трэном столику, постукивая каблуками.
Трэн молитвенно сложил руки и залепетал что-то по-вьетнамски.
Но парень оттолкнул его, в упор глядя на Джимми. Тот уже начал вставать, но бандит оказался проворнее. Неуловимым движением он схватил со стола палочки для еды и резко воткнул их Джимми в ноздри, по одной в каждую. Джимми согнулся от боли, слезы градом покатились по щекам. Он пытался бороться, но вьетнамец не отпускал свое пыточное орудие и лишь проталкивал палочки все глубже и глубже. За поясом его брюк Джимми заметил пистолет.
— Хочешь трахнуть меня, Джо? — медленно процедил мучитель. От него пахло клеем и шампанским.
— Нет, — застонал Джимми, стараясь не двигаться. Ноздри разрывала невыносимая боль. Казалось, палочки пронзили мозг. Из ноздрей ручьем текла кровь.
— Не хочешь трахнуть, говоришь? Так какого хрена тогда, Джо, ты на меня пялишься?
Джимми не ответил, боясь пошевелиться.
— Клод! Оставь это чмо в покое. Еда стынет.
Клод медленно, очень медленно вытащил палочки, выловил ими кусок крабового мяса из супа и засунул его Джимми в рот. Затем в полнейшей тишине он подошел к своим приятелям, которым уже накрыли столик.
Джимми стоял, истекая кровью, пачкавшей скатерть, пока Трэн не подал ему стопку бумажных салфеток. Джимми выплюнул краба и прижал салфетки к носу. Потом опустился на стул, но теперь даже не думал смотреть на вьетнамское трио.
— Кто... кто эти ребята? — еле выдавил он сквозь боль.
— Ты не хочешь этого знать, — прошептал Трэн.
— Нет, хочу!
— Они очень плохие, Джимми.
— Даже не сомневаюсь.
— «Крутые парни» — настоящие монстры. Они вламываются в дома, берут что хотят и сжигают все остальное. Они способны убить ни за что.
Теперь Джимми знал, что эти «Крутые парни» делали в офисе Маклена. Приходили либо купить дозу, либо продать ворованное. Джимми улыбнулся, стараясь не смотреть на Клода. Дезмонд сказал, что закон бессилен против Маклена. Закон — возможно. Но «Крутые парни» достаточно сильны.
* * *
Грабли выскользнули у Дезмонда из рук, он медленно поднял их, продолжая уборку.
— Нет ни одного живого копа, который хотя бы раз не мечтал выбраться из всего этого дерьма, — сказал он спокойно, — но если однажды встал на этот путь, то свернуть с него практически невозможно. Закон нетороплив и несовершенен, но без закона воцарилась бы власть толпы, а это приводит к трупам, свисающим с деревьев. — Он посмотрел на Джимми, и его глаза блеснули в темноте. — По крайней мере именно в это я всегда верил. А сейчас даже и не знаю.
— Если тебе от этого станет легче, то могу сказать, что случившееся в офисе Маклена... в общем, все не должно было так закончиться.
— Сэмюэл тоже не должен был так умереть, однако это произошло. Он был моим сыном, моим единственным ребенком. Я ничего не смог сделать для пего ни пока он был жив, ни когда погиб. А ты...
— Все, что я сделал, это в общем-то не для Сэмюэла. Вроде сначала собирался и для него, но... — Джимми покачал головой. — В мире столько дерьма, что единственный способ остаться психически нормальным — это передать ответственность в другие руки: копам, судьям. Господу Богу, наконец. Но иногда, Дезмонд, иногда... — Он снова покачал головой.
— Надеюсь, все будет в порядке.
Джимми наклонился и погрузил пальцы в песок, чувствуя остатки тепла, накопившегося за день.
— Порядок — труднодостижимая штука, — тихо сказал он.
— Понятно, ты в самом центре водоворота. Спрятаться некуда. Вот почему ты бежал в Европу, ведь так?
— Я ни на что не жалуюсь, — выпрямился Джимми. — Я так и не поблагодарил тебя за то, что ты вытащил меня из беды в Италии, Дезмонд. Не знаю даже, как ты узнал...
— Ты о чем?
— О Риме. Даже не представляю, чего это тебе стоило, но я благодарен.
— Ничего не знаю о Риме, кроме того, что увидел в «Гладиаторе», на которого мы с тобой ходили. Скажу тебе — не в моем вкусе город.
— И все же... — кивнул Джимми.
Дезмонд положил руку ему на плечо.
— Если Сэмюэл действительно стал таким, как ты его описывал, он вряд ли бы одобрил то, что ты сотворил с Макленом. Надо подставить другую щеку, так говорится в Священной Книге.
— Я еще не дочитал Библию до этого места.
Дезмонд улыбнулся, и вдруг Джимми увидел в нем Сэмюэла, только старше и мудрее. Одно лицо.
— Думаю, и я тоже, — ответил Дезмонд.
Глава 22
Ворсек взглянул на часы — настоящий «Ролекс» из чистого золота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79