Поедем куда-нибудь, где можно потолковать. Корделес и Гонзаго уже приходили ко мне, Пуаральди тоже. Теперь все приходят ко мне. Я только что от них отделался.
— Очень рад, что ты вдруг приобрел такую популярность.
— Перестань. Я хочу помочь тебе. Это самый счастливый день в твоей жизни, если хочешь знать. Ну, надевай пальто.
— Счастливый, нечего сказать! — Лео достал пальто и шляпу. Потом прошел на кухню и сказал Сильвии, что вернется поздно, пусть она его не ждет.
— Постой, — сказала Сильвия. Лео не прикрыл за собой дверь, и Сильвия захлопнула ее перед самым носом Джо. — Я не знаю, что он там задумал, — она мотнула головой в сторону передней, — но только это не для тебя.
— Это я и сам знаю.
— Слышишь, Лео? Это не для тебя, что бы они там тебе ни предлагали. — Сколько бы Сильвия ни обманывала себя, она знала, что не уйдет от ответственности, просто притворившись, будто ей ничего не известно.
— Знаю, знаю, — сказал Лео. — Не в первый раз слышу. — Сильвия подошла к нему ближе и тронула его за руку.
— Я вот что думаю, — сказала она. — Давай переберемся на другую квартиру, поменьше. На что нам столько комнат?
— И вместо пятидесяти пяти долларов будем платить тридцать, и уборная будет в углу на кухне? Сколько на этом мы сэкономим?
— Ты подыщешь себе что-нибудь, Лео. Ты ведь такой ловкий на этот счет. Я ни капельки не беспокоюсь. Я уверена, что ты найдешь себе дело лучше прежнего. А пока мы заняли бы денег у Гарри, и ты мог бы что-нибудь предпринять.
Гарри, брат Сильвии, служил на почте и получал 1800 долларов в год.
— А он где возьмет? — спросил Лео. — Вскроет денежный пакет?
— Ну хорошо, мы будем жить экономно. Много ли нам с тобой нужно… С таким человеком, как ты, — да я ни капельки не тревожусь. Ты ведь не то, что другие — стукнет их, они и рассыпались. Ты всю жизнь был молодцом на этот счет. И теперь будешь молодцом.
— Ах, ты рассуждаешь, как ребенок.
Лео вышел из кухни и прошел прямо на лестницу; Джо быстро и решительно шагал за ним. Сильвия тяжело вздохнула. Она знала, что все ее слова ни к чему не приведут, но она высказала их и теперь считала, что сняла с себя всякую ответственность за дальнейшее.
4
Сделка с Тэккером состоялась в тот же вечер, на дому у Генри К.Уилока. Уилок занимал квартиру, похожую на квартиры всех богатых людей, в высоком массивном здании, неподалеку от Парк авеню. Высокое массивное здание стояло в ряду других, точно таких же зданий. Но так же, как каждый миллион долларов имеет свое отличие, — один перетянут резинкой, другой связан бечевкой, третий оклеен бандеролью, четвертый завернут в папиросную бумагу, — так и эти здания отличались одно от другого.
Отличительной чертой здания, в котором жил Уилок, была живая изгородь — тусклая, чахлая, худосочная растительность, тщательно подстриженная так, чтобы лишить ее всякого сходства с живой природой. Кустики росли в кадках, прикованных цепью к тротуару. Земля в кадках была единственной ничем не прикрытой землей на этой улице. Изгородь окружала часть двора, в центре которого отполированный до блеска водопроводный кран цвел, как экзотический цветок. Земля во дворе была залита асфальтом.
Итак, это был окруженный каменными стенами двор с асфальтовой лужайкой, с медным цветком посредине, с закованными в цепи кадками, из которых худосочные, чахлые кустики торчали наподобие завитых париков. В течение всего дня и большую часть ночи не знающие сна богачи и их хмурые слуги проходили мимо живой изгороди, не удостаивая ее взгляда. Только дети богачей да собаки богачей отводили ей место в своей жизни. Дети забавлялись тем, что валили друг друга в кусты. Собаки увлажняли изгородь весь день напролет. В сумерках человек в ливрее выходил из дома, смывал эту патрицианскую влагу и из шланга поливал изгородь обыкновенной водой.
Филиппинец в белой куртке с блестящими пуговицами распахнул перед братьями дверь в квартиру Уилока, и пока Лео и Джо снимали пальто, Уилок вихрем влетел в переднюю. Протянув навстречу гостям руку, он остановился в театральной позе, издавая отрывистые приветственные восклицания и чуть поворачиваясь из стороны в сторону. Что-то беспокойное, торопливое было в его жестах, в лице, в походке. Слова срывались с губ. Улыбки порхали по лицу. Смех дробился в воздухе.
Скованный усталостью, Лео не противился нервозному оживлению Уилока. Наоборот — он поддался ему с чувством облегчения. Он покорно прошел в гостиную, а Уилок увивался вокруг него, рассыпаясь в словах, улыбках, бессвязных возгласах, делая быстрые, порывистые телодвижения. Уилок оказался полной неожиданностью для Лео. Лео думал, что он будет такой же, как его собственный адвокат, — несколько обтрепанный мрачный человек с крикливым голосом и откровенно алчным взглядом. Или пусть бы даже выхоленный, хорошо одетый мужчина, но все же мрачный, крикливый и алчный. Но Уилок был совсем другой. Он был молод. У него были пышные каштановые волосы и большие светло-карие глаза. Его полные губы и нежно округлые розовые щеки приятно озарялись улыбкой — чуточку слишком девичьей. Вопреки его молодости и нарочитой приветливости, в нем чувствовалась властность. Несмотря на чрезмерную суетливость, он держался непринужденно и, на взгляд Лео, обладал светским лоском, а квартира его напоминала особняк из кинофильма. Гостиная, например, была обставлена старинной ореховой мебелью. Стены до половины были обшиты деревянной под орех панелью, а в большом камине пылал огонь. Дрова горели с мягким шуршанием, и красноватые отблески пламени наполняли сумрачную комнату приятным ощущением тепла.
Впрочем, квартира эта досталась Уилоку из вторых рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176