Дискордианцы же были слишком близки и слишком связаны друг с другом, чтобы к их сексуальной жизни подходило слово «промискуитет». Джордж любил их всех: Хагбарда, Мэвис, Стеллу, других дискордианцев, Джо, Гарри Койна и, возможно, даже Отто Уотерхауса.— Стелла отправилась на корабль, Отто, — сказала Мэвис. — Она присоединится к нам, когда будет нужно.Хагбард тяжело поднялся со стула.— Прошу тишины! — прокричал он.В прокуренном зале наступила тишина. Все с любопытством смотрели на Хагбарда.— Сейчас мы все в сборе, — сказал он. — И я должен сделать объявление. Я хочу, чтобы вы выпили со мной по случаю объявления помолвки. — Помолвки? — послышался чей-то недоверчивый выкрик.— Заткнитесь на хрен, — прорычал Хагбард. — Сейчас говорю я, и если меня ещё раз кто-нибудь перебьёт, я вышвырну его вон. Да, я говорю о помолвке. За которой последует свадьба. Послезавтра, после имманентизации Эсхатона, когда все это будет позади, — поднимите ваши кружки — мисс Портинари обвенчает меня с Мэвис на борту «Лейфа Эриксона». Джордж замер, пытаясь осознать смысл сказанного. Он переводил взгляд с Хагбарда на Мэвис, и его глаза наполнялись слезами. Потом он встал, аккуратно, стараясь не расплескать ни капли, поднял свою кружку и с криком «Вот тебе!» запустил её в голову Хагбарда.Хагбард, смеясь, небрежно качнулся в сторону, и кружка угодила в картину, прямо в нарисованную голову императора Генриха Четвёртого. Судя по всему, холст был натянут на доску — кружка разлетелась на куски, не оставив на портрете ни царапины. Подбежавший официант, укоризненно поглядывая на Джорджа, стал вытирать разлившееся пиво.— Прошу прощения, — сказал Джордж. — Я не хотел портить произведение искусства. Тебе не следовало дёргать головой, Хагбард. Было бы меньше ущерба. — Джордж набрал в лёгкие воздуха, поднял руку ладонью вверх и прорычал: — Грешники! Грешники в руках гневного Бога! Все вы пауки в руках Господа! Он держит вас над огненным котлом.Заметив, что присутствующие умолкли и уставились на него, Джордж опустил руку. Постояв так мгновение, он иссяк и упал на руки Джо Малику.— Красиво, — сказал Хагбард. — Просто замечательно.— Ты это имел в виду, когда сказал, что отнимешь у него женщину? — сердито спросил Джо, аккуратно усаживая Джорджа на стул. — Да ты просто садист и мерзавец.— Это лишь первый шаг, — ответил Хагбард. — И потом, я же сказал, что это временная мера. Ты видел, как он запустил в меня кружкой? Его замысел был великолепен. Он размозжил бы мне голову, если бы я не был готов к его броску.— Жаль, что у него не получилось, — буркнул Джо. — Значит, ты врал насчёт обручения с Мэвис? Ты сказал это просто так, желая вывести Джорджа из себя? — Конечно, нет, — сказала Мэвис. — Мы с Хагбардом досыта нахлебались одинокой жизни, перебиваясь чем придётся. И я никогда не найду другого мужика, который бы лучше соответствовал моей системе ценностей, чем Хагбард. Никто другой мне не нужен.Как будто желая доказать, что она говорит правду, Мэвис опустилась на колени и поцеловала волосатый подъем стопы Хагбарда.— Новый мистицизм, — воскликнул Саймон. — Путь Левой Ноги!Джо отвернулся, смущённый её поступком. Затем у него в голове мелькнула некая мысль, и он снова посмотрел на Мэвис и Хагбарда. Эта сцена всколыхнула что-то в его памяти, но он не знал, было ли это воспоминание о прошлом… или же о будущем.— Что тут говорить? — сказал Хагбард с усмешкой. — Я просто её люблю.Принесли блюда с едой, и Гарри Койн, перегнувшись через стол, спросил:— Хагбард, ты точно уверен, что эта богиня, Эрида, реальна и будет здесь сегодня вечером в таком же трехмерном физическом теле, как ты или я?— И ты ещё сомневаешься? — надменно произнёс Хагбард, манерно махнув рукой. — Кто видел меня, тот видел Нашу Богиню. Хагбард действительно сходит с ума, подумал Джо, испытывая головокружение.— Я не могу больше есть, — сказал он, жестом отсылая официанта. Услыхав его слова, Хагбард воскликнул:— Ешь! Ешь, пей и веселись. Может быть, ты больше никогда меня не увидишь, Джо. Один из вас за этим столом предаст меня, разве ты не знаешь?Две мысли столкнулись в голове Джо: Он маг и всё знает; Он псих и считает себя Иисусом. В этот момент очнулся Джордж Дорн и сказал:— Господи Иисусе, Хагбард, мне нельзя кислоту. Хагбард расхохотался.— Morgenheutegesternwelt Завтрашне-сегодняшне-вчерашний мир (нем.).

. Ты опережаешь события, Джордж. Я ещё даже не начинал раздавать кислоту.Он вытащил из кармана бутылку и вывалил на стол кучу капсул. И тогда Джо отчётливо услышал, как пропел петух. ** *Автомобилям, за исключением служебных машин, а также личного транспорта исполнителей, их помощников и лиц, обслуживающих фестиваль, было запрещено въезжать на территорию в радиусе десяти миль от фестивальной сцены. Хагбард, Джордж, Гарри Койн, Отто Уотерхаус и Джо прокладывали себе путь сквозь бурлящие толпы молодых людей. Мимо проехал кемпер-«фольксваген» с Кларком Кентом и его «суперменами». Следом двигался огромный чёрный «мерседес»-ландо тридцатых годов с эскортом мотоциклистов в белых комбинезонах, не подпускавшим нетерпеливых фанатов. Эта старинная машина привела Джо в восхищение. Кожаный верх «мерседеса» был поднят, но, заглянув внутрь салона, Джо увидел несколько стриженых «ёжиком» светловолосых голов. Внезапно к окошку приникла девушка-блондинка с бесстрастным взглядом.— В этой машине едет «Американская Медицинская Ассоциация», — сказал Джордж.— Эх, — вздохнул Гарри Койн, — мы могли бы сейчас бросить одну бомбу и решить сразу все проблемы.— Вместе с ними ты взорвёшь кучу ни в чем не повинных людей и оставишь множество дел в незавершённом состоянии, — ответил Хагбард, провожая взглядом «мерседес».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71