Ребус заметил, что толпа зрителей рассосалась, остались только самые любопытные. Одного из них, в блестящей черной кожаной куртке с еще более блестящей серебряной «молнией» и мотоциклетным шлемом в руках, вяло оттеснял усталый констебль.
Ребус и сам чувствовал себя зрителем, думая о бесконечных телефильмах, в которых детективы на первой минуте толпятся на месте преступления, а уже на пятьдесят девятой или восемьдесят девятой благополучно распутывают убийство. Смех, да и только. Работа в полиции – это… Одним словом, работа: рутина, скука, разочарование и время, время, время… Он посмотрел на часы. Было ровно два. Его отель находится в Центральном Лондоне, где-то у площади Пикадилли. Дорога туда займет минут тридцать-сорок, если, конечно, подвернется свободная патрульная машина.
– Вы едете? – окликнул его Флайт, стоявший в нескольких ярдах от него.
– Можно, – отозвался Ребус, догадываясь, что тот имеет в виду.
Флайт улыбнулся:
– Вот что я вам скажу, инспектор Ребус… Прорвемся.
– «Всем известная шотландская стойкость», – ответил Ребус цитатой из репортажа одной воскресной газеты о матче по регби. Флайт от души расхохотался. Это заставило Ребуса поверить в то, что он не зря приехал сюда. Лед еще не был сломан, но уже тронулся.
– Тогда пошли. У меня своя машина. Попрошу кого-нибудь сунуть ваши вещи в багажник. В моем замок сломан. Кто-то пытался взломать его пару недель назад. – Он взглянул прямо в глаза Ребусу, пожалуй, в первый раз за все это время. – В наши дни нигде не чувствуешь себя в безопасности. Нигде.
На дороге уже намечалось некоторое оживление. Гул голосов, хлопанье дверцами. Некоторые офицеры, конечно, останутся охранять место преступления. Другие же смогут отдохнуть в полицейском участке, а самые счастливые (неслыханная удача, даже трудно представить) – в собственных постелях. Несколько машин будут сопровождать микроавтобус с телом в морг.
Ребус ехал на переднем сиденье машины Флайта. Оба безуспешно пытались придумать тему для разговора и в результате практически всю дорогу молчали, разговорившись только перед концом поездки.
– Имя жертвы удалось установить? – спросил Ребус.
– Джин Купер, – ответил Флайт, – мы нашли в ее сумочке удостоверение личности.
– А почему она оказалась на этой темной тропинке?
– Она возвращалась домой с работы. Работала в винном магазинчике неподалеку. Ее сестра говорит, что она заканчивала в семь.
– В котором часу нашли тело?
– В девять сорок пять.
– Но это же значительный промежуток времени.
– У нас есть свидетели, которые видели ее в «Собаке и утке». Это пивная недалеко от лавки, где она работала. Она иногда заходила туда после работы, чтобы пропустить стаканчик. Барменша вспоминает, что она ушла в девять или что-то около того.
Ребус уставился в окно. На улицах было довольно людно, учитывая столь поздний час. Они проезжали мимо групп оживленной хриплоголосой молодежи.
– Здесь недалеко есть один клуб, «Стоки», – пояснил Флайт, – очень популярный. Но когда он закрывается, автобусы уже не ходят, и поэтому им приходится добираться до дому пешком.
Ребус кивнул, а затем переспросил:
– «Стоки»?
Флайт улыбнулся:
– «Стоки Ньюингтон». Вы, должно быть, проезжали мимо него по пути с Кингз-Кросс.
– А бог его знает, – отозвался Ребус, – для меня все они на одно лицо. Вероятно, водитель такси принял меня за туриста: мы так долго ехали от вокзала, будто добирались до места преступления по лондонской окружной дороге. – Ребус думал, что Флайт засмеется, но тот только выдавил кривую улыбку. Снова воцарилось молчание. – Эта Джин Купер была не замужем? – наконец спросил Ребус.
– Замужем.
– Но у нее нет обручального кольца.
Флайт кивнул.
– Она разошлась с мужем. Жила с сестрой. Детей не было.
– И пошла в одиночестве пропустить стаканчик.
Флайт уставился на Ребуса:
– Что вы сказали?
Ребус пожал плечами:
– Ничего. Просто она любила время от времени поразвлечься. Так она и встретила своего убийцу.
– Возможно.
– В любом случае, знала она его или нет, убийца мог преследовать ее от дверей пивной.
– Мы опросим всех, кто был там, не волнуйтесь.
– Или же, – Ребус рассуждал сам с собой, – убийца ждал ее у реки. Точнее, того, кто там появится. Кто-то должен был его видеть.
– Мы опросим всех, кто живет по соседству, – сказал Флайт. Его тон сделался значительно более жестким.
– Простите, – сказал Ребус, – тяжелый случай. Я забыл всем известную народную мудрость: «Яйца курицу не учат».
Флайт снова обернулся к нему. Они вот-вот должны были повернуть налево и въехать в больничные ворота.
– В курицы я не гожусь, – сказал он, – и вы вправе высказывать любые догадки. Может статься, вам придет в голову то, о чем я еще не подумал.
– Конечно, в Шотландии этого не случилось бы, – сказал Ребус.
– Ах, так? – усмехнувшись, отозвался Флайт. – Интересно, почему же? Вы там у себя на севере слишком цивилизованные, что ли? Помню времена, когда ваши футбольные фанаты были самыми лютыми в мире. А может, они и теперь такие, только прикидываются паиньками.
Ребус покачал головой:
– Нет, я имел в виду, не приключилось бы такой истории с Джин Купер. У нас по воскресеньям не продают спиртное.
Ребус замолчал и уставился в окно, держа свои мысли при себе, мысли, которые теперь текли по очень прямому руслу: пошел ты на фиг. За многие годы эти слова стали для него своего рода заклинанием. Пошел ты на фиг. ПТНФ. Лондонцу вполне хватило двадцати минут пути, чтобы показать, что он на самом деле думает о шотландцах.
Когда Ребус вылезал из машины, он, глянув в заднее стекло, впервые увидел то, что лежало на заднем сиденье машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14