— Не знаю, верю ли я тебе, Дуги, — Тони смотрит на меня с презрением.
Я слышу, как скулю — как и все эти годы с тех пор, как вступил в клуб.
— Почему, что я такого сделал?
— Слишком сильно ты меня достал…
— Чем именно?
— Он и тебя достал? — Чак понимающе смотрит на Тони, а потом они оба поворачиваются ко мне. — Так и знал, что я не одинок.
— Ребята…
Мирна делает знаки, и Чак кивает.
— Мирна говорит, она всегда плюет в его выпивку. И все официантки плюют.
Я растерян, одинок и нуждаюсь в убежище, которого, как я знаю, не существует. Я инстинктивно протягиваю руку к графину с водой, который стоит как раз напротив меня, — у меня пересохло в горле, — но опускаю руку, понимая, что там, возможно, вовсе и не вода.
Я поворачиваюсь к Тони и Чаку — попробуем взять их храбростью.
— Вы что, не хотите больше видеть меня в клубе?
— Мы не хотим больше видеть тебя на планете. — Чак громко смеется.
— А мне казалось, вам нужны все?
— Для каждого правила найдется свое исключение.
Я не убивал Джеймса, могу поклясться на Библии, я к нему даже не подходил. У этого парня на голове было ведерко. Это почерк КК, не мой.
— Напомни-ка мне, кстати, у тебя-то какой почерк? — Тони хмурится.
— Да. Мы уже много лет от тебя ни одной истории не слышали.
— Я… я вырезаю сердца… Вы же знаете…
— А ты вроде бы говорил про почки?
— Да нет, это были зубы. Ты ведь зубы выдергиваешь, так?
Я смотрю на Бетти, молясь, чтобы она сказала хоть что-нибудь, но она остается немой, как Мирна.
— И когда в последний раз ты кого-то убивал?
— На прошлой неделе.
— Что-то я об этом ничего не читал.
— А… просто тело еще не нашли.
Тони внезапно бросает на стол что-то металлическое. Я опускаю глаза и понимаю, что смотрю на отломанное зеркальце машины Вэйда — то самое, которое отстрелил Тони в ту ночь, когда обезглавил Берта.
— Это тебе знакомо? Я качаю головой.
— Нет.
— Уверен?
— Абсолютно. У меня вообще нет машины. — Я хватаю графин с водой, ладно, все равно, наливаю в стакан и выпиваю всю эту дрянь до дна.
— А откуда у тебя это зеркальце. Тони?
— Набрел на него как-то ночью.
— Как я уже сказал, у меня нет машины. С моей зарплатой на машину не наскребешь.
— Но ты же говорил, что за рулем, когда был в Техасе? — Бетти смотрит на меня, голос у нее ровный, слова четкие и понятные. Поверить не могу, что она сделала такую дурацкую ошибку и поставила меня в дерьмовое положение.
— Так у тебя, значит, есть машина? — Тони начинает жевать очередную индюшачью тефтельку.
— Стыдно признаться, но я ее украл, — я слабо пожимаю плечами, сопровождая этот жест еще более слабым смешком. — Мне нравится водить быстрые машины.
— Ты украл машину? — Тони разгневан. — Украл чью-то собственность? Это незаконно, дерьмо ты собачье.
— Убить и съесть больше пятидесяти людей тоже не особенно законно. — Какая ты сука, Тони.
— Ты еще на меня рот разеваешь?
— Я просто говорю, что мы все здесь нарушаем закон.
— Я никогда ничего не крал — в жизни, — рявкает Чак. Мирна жестикулирует. — Мирна говорит, тебя нужно повесить за это.
— Поверить не могу, что ты вор, Дуглас, — Бетти выглядит всерьез озабоченной, и я от всей души надеюсь, что не восстановил ее против себя.
— Одна несчастная машина.
— На которой ты поехал в Техас.
— В Техас я летел на самолете, а обратно на машине.
— Значит, ты все-таки был в Техасе? Ты же говорил, что не забирался так далеко?
— Я не убивал Джеймса. Честное слово, не убивал.
Бетти в ужасе закусывает губу, и мне остается только беспомощно смотреть на нее. Пожалуйста, пожалуйста, скажи им, Бетти. Пожалуйста.
— Я верю ему, Тони. — Я буду любить эту женщину, пока смерть не заберет меня. — Не знаю, но мне не кажется, что его бы на это хватило. Он не смог бы. Чтобы понять это, достаточно просто посмотреть на него.
Тони замолкает, смотрит на Бетти, потом поворачивается ко мне и бросает на меня тот же непонятный взгляд.
— Если Дуги не убивал Джеймса, тогда кто же это?
— Не мы. Мы с Мирной были в Вегасе. Вернулись только сегодня утром.
— У нас в библиотеке был переучет — у меня времени не было.
— Я гонялся за уродскими наркошами — черт, ненавижу этих охреневших ублюдков.
Снова все глаза уставились на меня. Я молчу секунду, чтобы мой голос не дрогнул, когда я заговорю. Я даже предпринимаю отчаянную попытку улыбнуться.
— Ребята… Мне противно это говорить, но разве не очевидно, кто убил Джеймса?
Тони расстегивает три верхних пуговицы на рубашке, запускает под рубашку руку и начинает почесывать обширную волосатую грудь. Он такой волосатый, что можно подумать, будто на нем меховая майка.
— КК сейчас в Чикаго.
— Ты не можешь это проверить, Тони, — голос Бетти убаюкивает меня. — Он мог сесть на самолет, слетать туда, убить Джеймса и вернуться обратно.
Чак делает знаки Мирне, она кивает, ее хорошенькое личико сосредоточенно.
— Но зачем ему ехать в Даллас?
— Да потому, что там живет Джеймс. — Чак говорит это так, словно он Шерлок Холмс и только что набрел на важную улику. — Вот дерьмо. Дерьмовое дерьмо, дерьмо, дерьмо. — У Чака хватает ума перевести это все Мирне: — Это КК. Это он. Он убивает членов клуба. — Чак снова демонстрирует, какая паранойя скрывается под его внешним «мальборовским» обаянием. —А теперь вы взяли и пригласили его сюда, мать вашу!
Тони хмурится, стараясь держать положение под контролем.
— Слушай, ты, нервенный, притихни, ясно? Разоряешься, как хренов проповедник.
— Подумай об этом. Тони. Это за нами он охотится. И это ты тот недоумок, который пригласил его.
— Не смей звать меня недоумком.
Бетти откашливается, привлекая внимание Тони и Чака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67