Его взгляд блуждал по комнате и наконец остановился на кипе книг у койки Тейлора. Мередита всегда удивляло разнообразие заглавий. Не менялись только учебники и словари испанского языка. Сегодня Мередит разобрал названия работ по городскому планированию, книгу о «Черной смерти» в Европе, «Гекльберри Финна», рассказы Джозефа Конрада и последний номер военного журнала «Милитари ревью». Мередит пытался прочитать заглавие еще одной полускрытой книги, когда Тейлор наконец заговорил с ним, заставив лейтенанта вздрогнуть от неожиданности.
- Ну ладно, Мерри, что стряслось? - Тейлор снова взглянул на компьютер. - Знаешь, в армии, наверное, было гораздо легче, когда наука не придумала еще ничего сложнее пишущей машинки. Тогда существовал хотя бы физический предел тех глупостей, которые ожидает от тебя система.
Мередит стоял перед человеком, старше его всего на несколько лет и на целую жизнь. И ему оказалось очень трудно заставить себя заговорить, произнести те решительные слова, которые он так тщательно подготовил.
- Тут что-то серьезное, - пробормотал Тейлор, и лейтенант так и не понял, почудилось ему или в словах командира действительно промелькнула нотка иронии.
- Сэр, я прошу отстранить меня от занимаемой должности и перевести в обычную часть.
Тейлор вскинул голову и внимательно взглянул на собеседника. Мередит всегда с трудом разбирал выражение лица Тейлора - мешала испещренная шрамами кожа. Он почувствовал, как пот выступил у него на лбу и на позвоночнике. Майор не отвечал долго, необъяснимо и мучительно долго. Мередит ожидал встретить удивление… возможно, гнев, возможно - разочарование. Но это молчаливое раздумье оказалось столь же неожиданным, сколь и невыносимым.
Когда Тейлор наконец ответил, он произнес только одно слово:
- Почему?
Мередит замялся в поисках нужного ответа.
- Сэр, мне кажется, что я не подхожу для такой работы.
Тейлор слегка кивнул, но то был знак раздумья, а не согласия. Потом он напрягся и слегка подался вперед, как большой кот, заметивший что-то интересное.
- Не ходи вокруг да около, Мерри. На самом деле ты считаешь, что сел в лужу. И тебе себя жалко. - Он свел вместе кончики пальцев. - Ну, хорошо. Скажи, что, по-твоему, тебе сегодня следовало сделать по-другому.
Вопрос застал Мередита врасплох. Он растерялся и по-детски разозлился. Похоже, Тейлор хочет его унизить. Он задумался над резким, твердым ответом, который поставит на место исполняющего обязанности комбата.
Но это оказалось непросто. Он ведь все сделал как положено. Он предпринял действия, предписанные в подобных ситуациях. Ведь не было никаких сведений, что готовится такая крупная акция. При всем желании он не мог придумать, каким образом можно было реально изменить события прошедшего дня. Тут требовался бы дар предвидения, не свойственный человеку. Он сделал все возможное в рамках отведенной ему роли. Единственное, что еще он мог бы сделать, так это погибнуть вместе с Розарио и остальными, но даже в охватившей его ярости он понимал бессмысленность такого варианта.
А мальчик, умиравший на улице? Его глаза, его слова? И вообще, зачем все это? Неужели родители Мередита оказались правы, и он - всего лишь мальчишка-переросток, играющий в очень опасную игру с живыми игрушечными солдатиками? В его голове царил слишком большой сумбур, чтобы он мог разумно ответить себе на нахлынувшие вопросы. Он хотел чувствовать себя виноватым. Но в глубине души не мог не заметить некоторой фальши в своем самобичевании.
- Сэр, я не знаю. Но я знаю, что я провалил задание.
Ничто не дрогнуло на кошмарной маске тейлоровского лица.
- Вздор. Я с удовольствием сообщу вам, когда вы провалите задание, лейтенант. А пока у меня каждый офицер на счету. - Тейлор глубоко втянул воздух, словно в бешенстве от детского поведения Мередита. Он явно не желал даже попытаться его понять. - Ваша просьба отклонена.
- Сэр… - начал Мередит, охваченный яростью. Он не находил слов, но чувствовал, что ни за что не сможет продолжать служить, как раньше. Он никогда больше не вернется на эти улицы. По крайней мере, в форме.
- Лейтенант, - оборвал его Тейлор. - Было бы прекрасно, если бы военная служба состояла только в том, чтобы принимать правильные решения в очевидных обстоятельствах, в том, чтобы разбивать в пух и прах каких-нибудь зловредных чужеземцев с хвостами и рогами, а потом проходить победным маршем по родным улицам. - Тейлор не отрывал горящего взгляда от глаз Мередита. - К сожалению, наша служба состоит еще и в том, чтобы найти это чертово правильное решение, когда приказы нечетки, задание отвратительно и все идет наперекосяк. Долг солдата, - отчеканил Тейлор громовым голосом, - заключается в том, чтобы честно делать свое дело в бесчестные времена… и найти наилучший возможный выход из наихудшей ситуации. Это означает… твердо верить, что есть вещи поважнее, чем твои личные амбиции… и даже твои личные убеждения. Это означает готовность пожертвовать… всем. - Тейлор сел назад в кресло, не отрывая глаз от глаз подчиненного. - А иногда это означает - просто завязать потуже шнурки на ботинках, когда весь мир идет к чертям собачьим. Понятно, лейтенант?
- Да, сэр. Понятно, - соврал Мередит, чувствуя, что у него все смешалось и в голове, и в сердце.
- Тогда убирайтесь отсюда и идите отоспитесь.
Мередит встал по стойке «смирно» и отдал честь в надежде скрыть внутренний разлад за внешним ритуалом самообладания. Он четко развернулся и, печатая шаг, направился к двери. Он больше не злился на Тейлора. Он просто ненавидел его - за силу, за превосходство.
- Да, лейтенант!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112