оно предназначалось для того, чтобы им пользоваться, а не для того, чтобы носить с собой “на всякий случай”. Впрочем, в настоящий момент Чифуни по всем признакам не была расположена начинать пальбу.
Адачи попытался сообразить, где лежит его собственный револьвер, и когда он в последний раз практиковался в стрельбе, однако так и не вспомнил. В конце концов, все это были проблемы завтрашнего дня.
Он посмотрел сквозь застекленную крышу в мутное сияние: именно таким, лишенным звезд, было ночное небо над Токио в облачную погоду. Потом Адачи перевел взгляд на Чифуни и приподнялся на локте. Увидев, что он осушил свой бокал, она наклонилась вперед, чтобы снова его наполнить. Когда молодая женщина придвинулась ближе, Адачи с неожиданной остротой почувствовал аромат ее тела, мягкую матовость се кожи, но Чифуни сразу же вернулась в свое первоначальное положение.
— Что так интересует “Кванчо”? — спросил он. Чифуни покачала головой.
— Я не могу сказать. Ты же знаешь.
Адачи сдержанно улыбнулся.
— Я почти ничего не знаю о тебе, — сказал он. — Я не знаю, что ты можешь, а что — нет. Мне известно только одно: как ты действуешь в тех случаях, когда дело касается меня. Должен сказать, у тебя прекрасно получается.
Чифуни ответила ему улыбкой на улыбку.
— Ты — мужской шовинист, — сказала она неожиданно ласково. — Может быть, просто не так радикально настроенный, как большинство японских мужчин. Попытайся воспользоваться этим своим преимуществом, потому что времена быстро меняются.
Адачи не мог не признать, что Чифуни была абсолютно права во всех трех пунктах. Покорность в женщинах нравилась ему, к тому же он и воспитан был именно так, чтобы ожидать от них этого. Однако, несмотря ни на что, он научился уважать чужую независимость, которую изредка встречал у представительниц противоположного пола. Если быть до конца откровенным, то Адачи был весьма неравнодушен к женщинам.
— Расскажи мне о Ходаме, — попросил он.
— Ты знаешь все о Ходаме, — был ответ.
— Все равно расскажи, — настаивал он. — Когда то, что знаю я, соединится с тем, что знаешь ты, и когда это добавится к тому, что знаем мы, это будет, скорее всего, гораздо больше, чем то, что я знаю в настоящий момент. По-моему, это называется синергией, совместным поиском решения.
— Гештальт-психология, — поправила Чифуни. — Любое целое является не просто механической суммой его составляющих, а приобретает новое качество.
— Расскажи мне о целом Ходаме, — снова попросил он. — Кому, интересно, пришла в голову мысль сварить живьем этого симпатичного старичка? Похоже, правда, что он умер почти мгновенно, от обширного сердечного приступа, но я думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.
— Я думаю, что у нашей задачи имеется слишком много подходящих решений, — заметила Чифуни дипломатично. — Ходама прожил долгую, активную и весьма небезгрешную жизнь.
— Нашей задачи, — с удовольствием подчеркнул Адачи. — Это вдохновляет. Я так и думал, что статус наблюдателя подразумевает что-то в этом роде. “Кванчо” обычно не расположена даже отчасти переложить свой груз на чужие плечи…
Он ухмыльнулся.
— Обычная для спецслужб параноидально-депрессивная мания…
— Наша задача… — негромко повторила Чифуни.
— Ax! — сказал Адачи, смакуя новость. Про себя он решил пока воздержаться от того, чтобы развертывать дальнейшие перспективы, по крайней мере вслух. Вместо этого он вытянул вперед ногу и просунул ее между полусомкнутыми коленями Чифуни. Молодая женщина не сопротивлялась, хотя на щеках ее выступил легкий румянец.
— Ходама, — повторил Адачи. — Хотя бы вкратце, для начала.
Чифуни превосходно владела разнообразными боевыми искусствами и смежными с ними науками. Все они дисциплинировали ум, приучая сосредоточиваться на сути, какими бы ни были внешние обстоятельства. Заговорив о Ходаме, Чифуни призвала на помощь всю свою весьма серьезную подготовку.
— Касуо Ходама родился в Токио в начале этого столетия в семье государственного служащего. Большую часть своей юности он провел в Корее, где его отец служил чиновником в японских оккупационных властях. Таким образом, с самого начала Ходама обзавелся большим количеством связей среди военных и правительственных чиновников. Именно эти связи он потом неоднократно использовал в своей дальнейшей жизни.
Оккупация Кореи была отнюдь не самой славной страницей в истории Японии. В 1910 году Япония аннексировала Корейский полуостров, и эта страна на долгих тридцать шесть лет превратилась в колонию деспотичного и жестокого японского милитаристского режима.
Будучи в Корее, Ходама активно сотрудничал с властями, специализируясь на подавлении очагов сопротивления. В основном он действовал скрытно, через подставных лиц, нанимая или организуя банды головорезов, которые избивали или физически ликвидировали корейцев-патриотов, выступающих за независимость своей страны. Колониальная администрация, таким образом, получала возможность сделать вид, будто официальные власти непричастны к репрессиям.
В Японию Ходама вернулся в 1920 году. Весь мир в это время был на грани кризиса; в Японии, в частности, набирало силу противостояние между демократическим правительством и ультраправыми, которых активно поддерживали военные. Поскольку умеренные оказались неспособны сделать ничего, чтобы накормить народ, едва ли можно считать удивительным, что правые одержали скорую и уверенную победу. То же самое происходило повсюду: в Германии, Италии, Португалии и Испании. Пустая чашка для риса не располагает к демократии.
— Это была эпоха тайных обществ и политических убийств, — вставил Адачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199