ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В конце данной его руководителю аудиенции Каддафи вручил ему свою “Зеленую книгу” об исламской революции и чек на полмиллиона долларов, которые должны были пойти на предварительные расходы.
В Ливии руководитель был известен под именем Феликса Кадара. Это имя мало о чем говорило: в других странах его знали под другими именами. В досье, заведенных на него в ЦРУ и Отделе американского госдепартамента по борьбе с терроризмом, он значился под кодовым именем “Ятаган”. Он не имел четкой политической позиции или пристрастия к какой-нибудь определенной идеологии. По вероисповеданию он был католиком, однако иногда надевал зеленый тюрбан — знак паломничества в Мекку. И он действительно побывал там. Он участвовал в планировании налета на Великую Мечеть и был удивлен тем, как неумело действовали против налетчиков аравийские блюстители порядка. В конце концов им пришлось призвать на помощь специальное французское боевое подразделение “Жижен”, которое и справилось с бандитами. Члены саудовской королевской семьи были глубоко потрясены случившимся, а человек в зеленом тюрбане стал богаче на миллион долларов.
Сама идея была для него далеко не новой. Ему уже давно стало ясно, что неспокойная обстановка в мире сулит тому, кто сумеет ее использовать, огромные коммерческие выгоды. Еще в Гарварде, обучаясь предпринимательскому делу, он составил для себя план деятельности. Этот план преследовал вполне конкретную цель: приобретение стамиллионного состояния за пятнадцать лет.
С тех пор минуло уже более двенадцати лет, а он был только на полпути к цели: его доходы составляли около четырех миллионов долларов в год, поэтому к концу назначенного срока — а конец этот приходился на 31 мая 1983 года — его капитал должен был достичь всего лишь шестидесяти миллионов. Что-то нужно было придумать; требовался решительный рывок. С поправкой на инфляцию и непредвиденные расходы он намеревался получить от одного крупного предприятия сразу пятьдесят миллионов долларов, а затем уйти на отдых, опередив свой график на целых два года.
У Феликса Кадара была и еще одна причина стремиться как можно скорее достичь заветного рубежа. Он привык работать в разных организациях и под разными именами и как никто другой умел менять обличья. Однако он понимал, что рано или поздно западные специалисты по борьбе с терроризмом докопаются до истины. А в последнее время — этого он тоже не хотел от себя скрывать — его поведение стало далеко не таким осторожным, как прежде.
Он играл с властями в опасные игры. Сознание того, что он еще ни разу не был пойман за руку или даже арестован, а до ухода на покой остались считанные месяцы, толкало его на больший риск, чем требовали обстоятельства. Этому надо было положить конец. Любая ошибка могла стать роковой.
Все семьдесят пять штурмовиков, мужчин и женщин, были известны ему если не лично, то по их документам. Он подбирал кандидатов на протяжении многих лет и использовал при этом всю информацию, содержащуюся в объемистых досье на террористов из архивов КГБ. Он был на самой короткой ноге с палестинцем Ахмедом Джибрилом, бывшим капитаном сирийской армии и одним из наиболее активных агентов КГБ, работающих на Ближнем Востоке.
Он придирчиво проверял личность каждого кандидата по отпечаткам пальцев и другим особым приметам, перечни которых имелись в досье из КГБ и в собранных им самим материалах. Больше всего Кадар опасался инфильтрации, излюбленной тактики израильтян: многие из них говорили на арабском, а по внешности были неотличимы от йеменцев и североафриканцев. Израильтяне часто подменяли своими людьми палестинских партизан, убитых в какой-нибудь мелкой стычке. Сделать это было нетрудно, а обнаружить обман — нелегко, так как палестинцы на Ближнем Востоке были рассеяны по разным странам. На днях Кадару удалось разоблачить одного такого шпиона. Впрочем, он мог и ошибаться, но это было неважно. Воля Кадара была в лагере непреложным законом: он исполнял здесь роли судьи, присяжных, а иногда и палача.
Кадар построил террористов перед собой в две шеренги, полукругом. Была ночь, и плац освещали мощные прожекторы, но сам Кадар оставался в тени. Чуть поодаль от него, на железной раме, вкопанной в землю, распростерся неясный человеческий силуэт.
На голове у Кадара был арабский головной убор из маскировочной ткани; рот и нос его закрывала повязка, а глаза были защищены темными очками. Хотя некоторым террористам и приходилось работать с ним раньше, ни один из них не знал его настоящего имени и никогда не видел его лица. Они знали его только как безликую фигуру в капюшоне, обладателя голоса, отдающего ясные и точные приказы. Роль исполнителей, как правило, отводилась другим.
— Братья и сестры, — сказал он, — вы посвятили свою жизнь Революции. Долгие годы вы боретесь с евреями за освобождение родной страны. Вы участвовали во многих славных битвах и убили множество врагов, но окончательная победа до сих пор ускользала от вас. В том, что у вас отнято законное достояние, повинны не только проклятые евреи, но и их помощники — безбожные американцы и весь западный империализм. Вы собрались в этом лагере, дабы подготовиться к нанесению решительного удара по насквозь прогнившему Западу. Весть о вашем подвиге разнесется по всему миру и повергнет правителей западных стран в смятение, от которого им уже не оправиться.
Герильеры ответили на эту речь криками и аплодисментами. Несколько самых пылких слушателей выпалили из винтовок в воздух. Кадар решил, что уделил ритуальному охаиванию Израиля и Запада довольно времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
В Ливии руководитель был известен под именем Феликса Кадара. Это имя мало о чем говорило: в других странах его знали под другими именами. В досье, заведенных на него в ЦРУ и Отделе американского госдепартамента по борьбе с терроризмом, он значился под кодовым именем “Ятаган”. Он не имел четкой политической позиции или пристрастия к какой-нибудь определенной идеологии. По вероисповеданию он был католиком, однако иногда надевал зеленый тюрбан — знак паломничества в Мекку. И он действительно побывал там. Он участвовал в планировании налета на Великую Мечеть и был удивлен тем, как неумело действовали против налетчиков аравийские блюстители порядка. В конце концов им пришлось призвать на помощь специальное французское боевое подразделение “Жижен”, которое и справилось с бандитами. Члены саудовской королевской семьи были глубоко потрясены случившимся, а человек в зеленом тюрбане стал богаче на миллион долларов.
Сама идея была для него далеко не новой. Ему уже давно стало ясно, что неспокойная обстановка в мире сулит тому, кто сумеет ее использовать, огромные коммерческие выгоды. Еще в Гарварде, обучаясь предпринимательскому делу, он составил для себя план деятельности. Этот план преследовал вполне конкретную цель: приобретение стамиллионного состояния за пятнадцать лет.
С тех пор минуло уже более двенадцати лет, а он был только на полпути к цели: его доходы составляли около четырех миллионов долларов в год, поэтому к концу назначенного срока — а конец этот приходился на 31 мая 1983 года — его капитал должен был достичь всего лишь шестидесяти миллионов. Что-то нужно было придумать; требовался решительный рывок. С поправкой на инфляцию и непредвиденные расходы он намеревался получить от одного крупного предприятия сразу пятьдесят миллионов долларов, а затем уйти на отдых, опередив свой график на целых два года.
У Феликса Кадара была и еще одна причина стремиться как можно скорее достичь заветного рубежа. Он привык работать в разных организациях и под разными именами и как никто другой умел менять обличья. Однако он понимал, что рано или поздно западные специалисты по борьбе с терроризмом докопаются до истины. А в последнее время — этого он тоже не хотел от себя скрывать — его поведение стало далеко не таким осторожным, как прежде.
Он играл с властями в опасные игры. Сознание того, что он еще ни разу не был пойман за руку или даже арестован, а до ухода на покой остались считанные месяцы, толкало его на больший риск, чем требовали обстоятельства. Этому надо было положить конец. Любая ошибка могла стать роковой.
Все семьдесят пять штурмовиков, мужчин и женщин, были известны ему если не лично, то по их документам. Он подбирал кандидатов на протяжении многих лет и использовал при этом всю информацию, содержащуюся в объемистых досье на террористов из архивов КГБ. Он был на самой короткой ноге с палестинцем Ахмедом Джибрилом, бывшим капитаном сирийской армии и одним из наиболее активных агентов КГБ, работающих на Ближнем Востоке.
Он придирчиво проверял личность каждого кандидата по отпечаткам пальцев и другим особым приметам, перечни которых имелись в досье из КГБ и в собранных им самим материалах. Больше всего Кадар опасался инфильтрации, излюбленной тактики израильтян: многие из них говорили на арабском, а по внешности были неотличимы от йеменцев и североафриканцев. Израильтяне часто подменяли своими людьми палестинских партизан, убитых в какой-нибудь мелкой стычке. Сделать это было нетрудно, а обнаружить обман — нелегко, так как палестинцы на Ближнем Востоке были рассеяны по разным странам. На днях Кадару удалось разоблачить одного такого шпиона. Впрочем, он мог и ошибаться, но это было неважно. Воля Кадара была в лагере непреложным законом: он исполнял здесь роли судьи, присяжных, а иногда и палача.
Кадар построил террористов перед собой в две шеренги, полукругом. Была ночь, и плац освещали мощные прожекторы, но сам Кадар оставался в тени. Чуть поодаль от него, на железной раме, вкопанной в землю, распростерся неясный человеческий силуэт.
На голове у Кадара был арабский головной убор из маскировочной ткани; рот и нос его закрывала повязка, а глаза были защищены темными очками. Хотя некоторым террористам и приходилось работать с ним раньше, ни один из них не знал его настоящего имени и никогда не видел его лица. Они знали его только как безликую фигуру в капюшоне, обладателя голоса, отдающего ясные и точные приказы. Роль исполнителей, как правило, отводилась другим.
— Братья и сестры, — сказал он, — вы посвятили свою жизнь Революции. Долгие годы вы боретесь с евреями за освобождение родной страны. Вы участвовали во многих славных битвах и убили множество врагов, но окончательная победа до сих пор ускользала от вас. В том, что у вас отнято законное достояние, повинны не только проклятые евреи, но и их помощники — безбожные американцы и весь западный империализм. Вы собрались в этом лагере, дабы подготовиться к нанесению решительного удара по насквозь прогнившему Западу. Весть о вашем подвиге разнесется по всему миру и повергнет правителей западных стран в смятение, от которого им уже не оправиться.
Герильеры ответили на эту речь криками и аплодисментами. Несколько самых пылких слушателей выпалили из винтовок в воздух. Кадар решил, что уделил ритуальному охаиванию Израиля и Запада довольно времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197