Аппаратура была скрыта за черно-красной лакированной ширмой. Деньги на квартиру и всю обстановку были затрачены немалые. Мичи всем была обязана бриллиантам. Дело в том, что она являлась руководителем нью-йоркского отделения токийской фирмы «Пантеон Даймондс». Ее очень ценили. Она была одной из самых высокооплачиваемых сотрудниц.
Деккер рассказал ей в общих чертах о своей работе, о том, что является информатором. О последнем он до сих пор не говорил никому.
Мичи внимательно выслушала, а затем сказала:
— Все это, наверно, очень опасно. Никто не любит, когда за ним подглядывают.
— Я осторожен.
— Ты должен испытывать постоянное внутреннее напряжение при такой работе.
— Как и всегда, ты читаешь меня, словно раскрытую книгу. Кто бы другой знал обо мне так много, как ты, я испытывал бы неловкость. Но ты — другое дело.
— Потому что я принимаю тебя таким, какой ты есть. Всегда.
— В Сайгоне я давал тебе обещание. Я сказал, что заеду за тобой, чтобы взять тебя с собой на самолет в США. Я заезжал, Мичи. Поверь, заезжал.
— Я знаю. Мне сказали, что ты сдержал свое обещание.
Деккер прикрыл глаза.
— Слишком поздно было. Черт возьми, поздно! Дом был разрушен. Вьетконговские ракеты. Вся твоя семья погибла. И ты... как я думал.
— Это была моя подруга. Кайе. Ты ее как-то видел. В тот день она была у меня дома. Когда нашли ее тело, то решили, что это я. Ни у кого даже сомнений не возникло. Значит, это майор Спарроухоук рассказал тебе о моей гибели?
— Он самый. А также Дориан Реймонд и Робби Эмброуз. Они сказали, что были свидетелями тому, как был разрушен дом. ЦРУ подтвердило их версию. Господи, ты даже представить себе не можешь, как долго я ненавидел Спарроухоука только за то, что он донес до меня весть о твоей смерти! Я ненавидел и Дориана. И Робби.
Мичи внимательно посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц.
— В самом деле?
— Я думал, что они могли каким-то способом спасти тебя. Потом-то я понял, что требовал невозможного, но все равно они мне с тех пор все трое стали неприятны. К тому же я пару раз ведь имел дело с этими ублюдками и оба раза набивал себе вот такую шишку!
Однажды в Сайгоне Деккер и еще один морской пехотинец сопровождали агента ЦРУ к вьетнамским агентам, работавшим со Спарроухоуком. Вернее, сопровождали не столько его самого, сколько «зарплату», которая предназначалась этим агентам за оказанные услуги. Кое-что из этой доли, конечно, должно было непосредственно перепасть Спарроухоуку. Этот авантюрист сам завербовался к ЦРУ лишь с одной целью — подзаработать порядочно деньжат.
На месте встречи оказалась засада. Двое человек было убито. Будучи серьезно раненным, агент ЦРУ передал «зарплату», — пятьдесят тысяч долларов, — в руки Деккеру. Однако, тут вмешался Спарроухоук и потребовал, чтобы деньги были переданы ему, а уж он-де распорядится ими, как посчитает нужным. Деккер наотрез отказался. Дошло до того в конце концов, что Манни наставил дуло М-16 на живот Спарроухоука и приказал ему убрать подальше своих головорезов Робби и Дориана.
В другой раз, — это было незадолго до падения Сайгона, — военнослужащие Вьетнамской Армии похитили жену одного из советников американского посольства и морского пехотинца, который работал ее шофером. Таким способом южновьетнамские офицеры надеялись получить для себя места в американских самолетах, на которых рассчитывали спастись от напиравших коммунистов. Деккер узнал о том, где содержатся заложники, и вызволил их оттуда. При этом, однако, пришлось положить трех южновьетнамцев. Погибшие в перестрелке офицеры были помощниками Спарроухоука. Тот пришел в ярость, когда ему сообщили об их, как он говорил, «бессмысленно жестоком убийстве».
Деккер прекрасно знал, что весь план с похищением придумал именно англичанин, который хотел тем самым спасти шкуру своим преданным агентам и увезти их на американских самолетах подальше от вьетконговцев, которые вот-вот должны были передовыми отрядами ворваться на улицы Сайгона. Однако, доказать участие Спарроухоука во всей этой гнусной операции не удалось. К тому же ЦРУ приказало замять это дело. Там хорошо понимали, что Спарроухоук мерзавец, но не хотели верить в то, что он опустился так низко. Ведь он пока еще продолжал работать на них. Наконец, огласка была запрещена еще под тем предлогом, что это могло подсказать южным вьетнамцам, которые уже были полностью заражены паническими настроениями и деморализованы, опасный выход из сложившегося для них положения. Приставь к горлу американца нож и смело иди занимать свое место в самолете.
— В тот последний день, — рассказывал сейчас Деккер, — я изобретал всевозможные пути заполучить свободную минутку и заскочить к тебе. Но, черт возьми, тогда все пошло наперекосяк! Сначала мне приказано было отыскать нескольких «важных» южновьетнамских офицеров, приволочь их в посольство, а затем посадить на вертолет. Потом я еще несколько часов гонялся по всему городу за гражданскими американцами, вытаскивал их из публичных домов, кабаков. Никогда за всю свою жизнь на меня не сваливалось столько разной работы, как в тот день. Мне упорно казалось тогда, что все это специально кем-то подстроено, чтобы мы не встретились.
Мичи чуть кивнула, но он этого не заметил. Когда он взглянул на нее, она неподвижно смотрела на прозрачную воду в ванне. Теперь она стала еще краше той Мичи, какой он ее помнил по Сайгону. У нее была нежная кожа оттенка слоновой кости и яркие, как драгоценные камни, темные глаза. Волосы у нее были, пожалуй, короче, чем в те трагические дни.
У него создавалось ощущение, когда он смотрел на эту стройную, пленительную красавицу, что сама мечта воплотилась в реальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157