Громко, как переломанная о колено ветка, хлопнул кусок пенопласта. Мелани, опять с косичками и в розовом свитере, начала приделывать куски к арматуре своей будущей скульптуры. Большинство из студентов уже начерно сложили из пенопласта форму тела модели. Два на четыре, пустые бутылки из-под воды и руки, полные капающей с них штукатурки. На этом занятии они будут добавлять еще штукатурку, пока ее не станет достаточно для того, чтобы начать резать, откалывать, точить ноги и руки, голову и туловище, грудь и ягодицы.Модель, Джой Андерс, подождала, пока студенты разложат свои инструменты и материал. Только тогда она сняла свитер, шарф и топик цвета киви. Бюстгальтера она не носила. Трусиков тоже. Она легла на белую простыню и поправила лежащий под простыней кусок пенопласта. Ее кожа имела равномерный легкий загар. Безукоризненно.– Не так, – сказала Лорен, склонившись над ней. – На левый бок, – Джой, должно быть, забыла нужную позу за время, прошедшее с последнего занятия. Она была очень занята на факультете. – Вот так. Икры и бедра под прямым углом.Лорен жестикулировала, наклоняясь над Джой, но не притрагивалась к ней. Девушка согнула ноги, как требовалось.– А теперь нам надо, чтобы ты опять слегка выгнула живот, откинув назад плечи.Джой двигалась с легкостью йога, хотя ее поза не была такой уж сложной. Верхняя часть тела поднималась под небольшим углом к бедрам, вполне достаточном, чтобы подчеркнуть линию груди, ребер и живота. Классические песочные часы.В большинстве случаев Лорен, находясь в студии, не замечала обнаженности тела. Будучи студенткой, а потом преподавателем, она провела в классе обнаженной натуры сотни часов, но у Джой была очень интересная татуировка. Янтарная фея ярко выделялась, поднимаясь от редких волосиков на бугре Венеры до пупка. Фея была щедро снабжена крыльями. Самая прекрасная татуировка, виденная когда-либо Лорен, а это уже говорит о многом. Сама Лорен считала, что татуировка такое же искусство, как музыка ресторанного оркестра.Более традиционная черная пантера прыгала с пятки Джой на ее ступню, в то время как янтарная стрекоза, также, с очерченным темным силуэтом, парила на спине в районе лопаток.Но что привлекало глаз Лорен, так это не сама плоть, хотя она и была восхитительна, а сталь, пронзающая одно из самых чувствительных мест. Джой носила по булавке в каждом из маленьких розовых сосков. Выглядело ужасно болезненно. А что будет, если Джой придется кормить грудью?Лорен спросила натурщицу, удобно ли ей, но в этом вопросе чувствовался какой-то подтекст.– Все отлично, – ответила Джой.
В воздухе повисла пыль от штукатурки, которая извивалась в лучах пробивающегося сквозь щели жалюзи света. Несколько студентов надели дыхательные маски, чтобы не дышать пылью. Скребущие, режушие звуки и стук резцов наполнили воздух. К ним примешивалось шуршание полиэтиленовых пакетов, когда студенты доставали из них горсти известкового белого порошка и смешивали его с водой в пластиковых бочках.Лорен, взволнованная пустым рабочим местом, снова задумалась о Керри. Опасение, что с девушкой могло что-нибудь случиться, преследовало ее с тех пор, как она услышала мрачную новость. Она заставила себя пройтись по классу.Многие студенты все еще лепили влажную штукатурку на свои формы, но некоторые уже начали использовать инструмент, чтобы начать ваять тело Джой. Фелисия работала деревянной колотушкой и резцом с деликатностью маникюрши.– Ты слишком нежно бьешь, – заметила ей Лорен. – Дайка сюда.Она взяла в руки инструмент, нанесла по скульптуре Фелисии сильный удар. Сразу же отлетел комок штукатурки.– Если ты будешь миндальничать на этой стадии, ты никогда не закончишь работу. Придай ей черновую форму, а уж потом берись за детали.Фелисия кивнула, и когда Лорен отступила, нанесла по скульптуре более сильный удар, чем до этого. Ну что ж, это только начало.Пока что только Корнелии удалось уловить округлось бедер и ягодиц Джой. До поступления в школу Корнелия почти двадцать лет проработала массажисткой, поэтому ее руки хорошо знали формы человеческого тела. Лорен это не только чувствовала, но и видела. Дотронувшись до работы Корнелии, она ощутила тяжесть человеческого бедра. Скульптура была теплой, что всегда поражает студентов первого курса, которые еще не знают, что штукатурка имеет свойство нагреваться при высыхании, становиться теплой, как человеческое тело.Лорен посмотрела на часы и выскочила из класса, чтобы позвонить Раю, который должен был сегодня прибыть в Моаб. Зайдя в свой кабинет, она обнаружила послание от Эшли Штасслера. Итак, он наконец-то ответил.Она немедленно набрала номер, но снова попала на автоответчик. В четвертый раз. Когда она начала диктовать ответ, трубку поднял хозяин.– Эшли Штасслер.– Здравствуйте. Меня зовут Лорен Рид. Я преподаю у Керри скульптуру. О ней слышно что-нибудь новое?– Нет, к сожалению, ничего. Ни малейшей подвижки. Служба шерифа не может найти следов ее велосипеда.– При чем здесь велосипед?– Я думал, вы в курсе дела. Она поехала покататься на велосипеде и не вернулась. Ее ищут поисковые группы.О поисковых группах она, конечно, знала, но вот о прогулке на велосипеде...– Куда она поехала?– Этого мы не знаем. Если бы мы это знали, то, может быть, продвинулись бы гораздо дальше, – ответил он с заметным нетерпением в голосе.– Вы тоже принимали участие в поисках? – Она отчаянно надеялась на это, хотя бы для того, чтобы сказать декану факультета, что сам Эшли Штасслер ищет Керри.– Я?– Ну, конечно, вы?– Я работаю. Я не возглавляю местную службу поиска и спасения. Керри поехала кататься и не вернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111