Однако в мире никогда еще не было так много нищеты, голода и отчаяния, столько жестокости. Никогда еще люди не ощущали такого одиночества и отсутствия смысла жизни. И никогда еще не было так много фальшивых пророков и тех, кто стремится разрушить церковь. Мы живем в трудные времена, но худшее впереди.
Бенелли вздохнул, наблюдая, как вспыхивают бриллиантовым сиянием цветы, когда на них попадают солнечные лучи.
— В прежние времена было проще. Козни дьявола казались очевидными — колдовство, черная магия, — и церковники сражались с ними самыми примитивными методами. Инквизиция, отлучение от церкви, казни еретиков. Однако не все так просто, кардинал Хьюсон. Дьявол — это необыкновенно умное и чрезвычайно проницательное существо. О том, как боролась с ним церковь в Средние века, написаны сотни томов. Осуждение невинных, пытки, смерть. Нашу церковь люди боялись, и этот образ не выветрился до сих пор. И все же задача веры — противостоять силам тьмы — по-прежнему актуальна. Количество дьявольщины в мире не убывает, а силы неравны.
— Неравны? — Хьюсон исподтишка посмотрел на часы. Хотелось поскорее закончить разговор.
— Неравны, — подтвердил Бенелли. — Власть святой палаты ограниченна, в то время как власть сатаны безмерна и непреодолима. Библия признает, что дьявол может появиться под видом ангела света, и действительно, так бывает довольно часто.
— Но вы, разумеется, в это не верите? — Хьюсон всегда полагал Бенелли человеком практичным, не витающим в облаках, не упертым консерватором, для которого вопросами первостепенной важности были ад, осуждение на вечные муки и прочая дребедень.
— Нет, верю.
Бенелли обвел глазами статуи святых на колоннаде Ватикана, задержался на темных тенях, которые они отбрасывали.
— Даже те, кого церковь считает святыми, таковыми не являются. Кардинал Хьюсон, изобретательность сил тьмы, обмана и предательства неисчерпаема. И у меня нет никаких сомнений, что некоторые из мужчин и женщин, ныне почитаемые святыми, на самом деле — фальшивые. Творя якобы богоугодные дела, они притворялись, преследуя свою выгоду. Дьявол способен заманить в ловушку любое человеческое существо, даже самое святое, даже на пути к кресту. И это происходит в тот момент, когда этого меньше всего ожидают. — Он вдруг замолк и посмотрел на Хьюсона. — Простите меня, я увлекся. Так у вас есть ко мне вопросы?
— Хм… — Хьюсон с трудом подбирал слова. — Меня беспокоит, что я не смогу должным образом выполнять обязанность главы святой палаты.
— Сын мой, не бойтесь, святой отец не зря выбрал именно вас. Я уверен, вы проявите себя на этом посту лучше, чем я. Единственное, что здесь требуется, — это молитва и смирение, хотя, боюсь, последнее всегда как-то от меня ускользало. Еще вопросы?
— Только один, — смущенно произнес Хьюсон. — Довольно странный. Сегодня утром ваш помощник сводил меня в грот под собором Святого Петра.
— И что же?
— Он отпер железную решетчатую дверь, и мы спустились по длинной лестнице в нижний зал.
— Да. — Бенелли кивнул. — Там захоронены папы, жившие в первом веке. Сюда никто не может войти без позволения святого отца.
— Я полагаю, вошедший туда должен быть священником?
— По крайней мере.
— Я именно так это себе и представлял. — Хьюсон посмотрел на Бенелли. — Увидев в конце коридора свет, я не удержался и направился туда. — Он снова бросил взгляд на кардинала, но тот сидел с непроницаемым лицом. — Признаюсь, было довольно жутковато. Один из склепов оказался освещен, там горело несколько свечей. Странно, но гробница показалась мне не такой уж древней. Но что самое странное — там находилась девочка. Она молилась. — Поскольку Бенелли молчал, Хьюсон продолжал: — Ваш помощник сделал мне знак молчать и поманил назад. Я спросил, кто эта девочка, и он сказал, что мне следует задать этот вопрос вам или папе. Так кто она? Ведь ей никак нельзя там находиться: она не монахиня, это точно, и очень юна — на вид лет двенадцать.
Кардинал Бенелли долго молчал. Затем тяжело вздохнул, и Хьюсон удивился, увидев на его глазах слезы. Стало ясно, что весь предыдущий разговор был только прелюдией.
— Девочке позволил посещать гробницу папа, — произнес он хриплым, наполненным грустью голосом. — Такова была его воля. Так что оставим ее с миром. — Он на секунду замолк и испытующе посмотрел на Хьюсона. — Кардинал, Ватикан хранит множество тайн. И не только в силу своего весьма преклонного возраста. Это также связано с верой, которую он исповедует. В течение почти двух тысячелетий наша церковь хранила и продолжает хранить тайны исповедей, тайны многих миллионов человеческих существ, святых и грешников, праведников и злодеев. Это людские тайны. Но нашей церкви доверены также заветные тайны, идущие из глубины веков. — Бенелли вздохнул и понизил голос: — Святой отец уполномочил меня раскрыть вам одну из них, поскольку вы — мой преемник. Из ныне живущих ее знают только трое: святой отец, я и…
— Девочка?
Кардинал Бенелли кивнул:
— Это история предательства и имеет отношение к самому Создателю. — Хотя в саду было тепло, Бенелли вдруг почувствовал озноб. — Речь идет о сребрениках Иуды.
РЫБА
Глава первая
Ошибаются те, кто говорит, что нет никакого колдовства и что черная магия — это плод воображения… У дьявола тысячи способов и средств причинять человеку вред, и после своего падения он не прекращает попыток разрушить единство церкви и развратить человеческую сущность.
Молот ведьм
Проснувшись, Пол сразу увидел свет. Яркие, мерцающие блики на потолке. Проникающий в щель между неплотно задернутыми шторами, этот свет был какой-то странный, неопределенно красивый, казалось, ничем не сдерживаемый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83